— Откуда? Могу найти записи в Сети. А так — нет… — грустно пробормотал парень.
— Ой, прости меня, пожалуйста… — покраснела Элли. — Дура я непроходимая…
— Наоборот! — открывая дверь, просто сказал он. — Спасибо, что тебе пришла в голову мысль показать мне то, что тебе нравится… Я — счастлив…
— Тогда полетели? — расцвела Элли, забегая в дом.
— Да легко, — улыбнулся он и добавил: — Только давай переоденемся? А то делать из скутера ванну в этом сезоне не модно…
Глава 7
Лоиса Рут
— Сынок, ну, может, хватит? — Тормошить сына, подключённого к компьютеру, было бесполезно, но видеть, как на его лице играет безумная, счастливая улыбка идиота, она больше не могла. — Отключись, я прошу тебя, Джерри!!!
Заставить парня, находящегося в состоянии наркотического опьянения, среагировать на внешний раздражитель было не проще, чем догнать разгоняющийся флаер — комплексное воздействие на все органы чувств, оказываемое «Симфонией», было настолько сильным, что не давало ей ни одного шанса.
— Ты же вылечился!!! — Упав на колени перед раскинувшимся на кровати Джереми, Лоиса изо всех сил врезала кулачками по его груди и, опять не дождавшись ответной реакции, завыла…
Увы, не помогло и это — за полчаса, потребовавшиеся ей для того, чтобы понять, что уговоры бесполезны, он даже ни разу не пошевелился. Только струйка стекающей из уголка его рта слюны стала немного толще…
— У, скотина, я до тебя доберусь… — вскочив с пола, зло прошипела женщина и, бросив на парня полыхающий ненавистью взгляд, вылетела из его комнаты…
Приземлиться на центральное здание корпорации «Зион» такси удалось только с четвёртого захода: оба коридора, предназначенных для снижения летательных аппаратов, оказались загружены собирающимися к началу рабочего дня сотрудниками — в этом полушарии планеты было утро. Пришлось дожидаться, пока схлынет основная масса, так как вклиниться в сплошной поток обладающих более высоким приоритетом сотрудников было просто нереально. В итоге злая, как собака, женщина выбралась из флаера на час позже, чем рассчитывала. И столкнулась ещё с одной проблемой: её гостевая карточка, в прошлые разы беспрепятственно открывающая ей двери лифта, оказалась заблокированной! Так что нагрянуть к господину Шимански без приглашения ей не удалось. Пришлось связываться с его автосекретарем и объяснять, что просит срочной аудиенции по не терпящему отлагательства личному вопросу.
Как ни странно, лицо Миклоша появилось на внутренней поверхности сферы довольно быстро — минут через десять. Выслушав Лоис, он согласился уделить ей несколько минут своего времени, честно предупредив, что больше чем двадцать минут выделить не сможет. При всём желании. Планирующаяся конференц-связь с филиалами его отдела по этому сектору Лиги требовала его личного присутствия в кабинете.
— Спущусь через минуту! — скинув на приёмный датчик лифта полученный от него код допуска и убедившись, что двери поползли в стороны, затараторила Рут. — Мой вопрос не должен занять много времени. От силы минуты три…
Короткая пробежка от лифта до рабочих апартаментов Шимански настроения не добавила. Глядя на лица двух встретившихся по дороге молодых ребят, весело обсуждающих результаты состоявшегося вчера товарищеского матча по бейсболу, где команда их корпорации всухую разгромила соперников, она вдруг вспомнила, что Джереми когда-то играл в регби, и еле сдержала выступившие на глазах слёзы.
— Слушаю вас, госпожа Рут! — галантно приподнявшись над креслом и изобразив полупоклон, радушно заулыбался Миклош. — Что именно привело вас ко мне в столь ранний час? А, ну да… Я же забыл! В это время у вас половина двенадцатого ночи… Правильнее было бы сказать «в столь поздний»…
— Если мне не изменяет память, в наш прошлый разговор вы обещали мне, что мой сын вылечится от зависимости к «Симфонии» в течение недели. И дали мне слово. Так вот. Прошло уже двадцать два дня, а он не то что не вылечился — вообще перестал от неё отключаться!
— Вы знаете, Лоис, я вчера просматривал файлы, полученные из клиники святой Стефании. У вашего сына Джереми обнаружена редкая патология головного мозга, в результате которой воздействие препаратов, способных остановить эту страшную болезнь, блокируется. Я оплатил исследования, необходимые, чтобы понять природу этой патологии, но за прошедшие сутки положительных сдвигов в нужном нам с вами направлении получено не было. К моему искреннему сожалению, нам остаётся только ждать. Я вам отправлю копии платёжных документов, чтобы вы смогли убедиться, что мы держим своё слово.
— Да мне плевать на то, что вы там держите! — не выдержала Рут. — Вы сказали, что, как только я перешлю файл вам на комм, мой сын пройдёт курс лечения и БУДЕТ ЗДОРОВ! Я сделала всё, как вы просили. А Джереми угасает на глазах! Я уже четыре дня кормлю его внутривенно!!! Вы понимаете меня? Мой сын УМИРАЕТ!!!
— У нас с вами ещё почти двадцать дней, Лоис! — попытался успокоить её Шимански, но не тут-то было.
— Какие двадцать дней? С момента первой активации этой чёртовой «Симфонии» средний человек живёт чуть больше месяца! От двадцати восьми и до сорока пяти дней! Прошло уже двадцать два!!!
— Вы только не волнуйтесь… — Расстроенно глядя на беснующуюся мать, Миклош повернулся к терминалу. — Мы сделаем всё, что надо… Давайте я завтра пришлю к вам бригаду из клиники, и его поместят в стазис. Как мне кажется, в таком случает воздействие на его мозг прекратится, и к моменту, когда причина его невосприимчивости к лекарствам будет найдена, он останется на той же, что и сейчас, стадии заболевания… Ну что скажете?
— Это ты во всём виноват! — зарычала взбешённая женщина. — Если бы не этот чёртов список, мы бы сейчас жили тихо и спокойно. Мне плевать, что ты будешь делать, но если завтра мой Джерри не отключится от «Симфонии», я свяжусь с СБ. И пусть они разбираются, что заставило тебя вынуждать меня идти на должностное преступление. Тебе ясно?
— Может, вы перестанете горячиться? — слегка вздрогнув при слове «СБ», затараторил Шимански. — Я действительно делаю всё, что могу…
— Теперь это твоя проблема. Я больше так не могу и, видит Бог, сделаю, что сказала… — Повернувшись к дверям, женщина пнула ногой не успевшую сдвинуться в сторону створку и, мстительно ухмыльнувшись в глазок расположенной за дверью камеры, быстрым шагом пошла к лифту…
— Постойте, Лоиса!!! — Реагировать на раздавшийся за её спиной вопль женщина посчитала ниже своего достоинства и, еле дождавшись, пока лифт гостеприимно распахнёт перед ней свои двери, шагнула в его кабину…
За время её отсутствия Джереми не сдвинулся ни на сантиметр. Перекатив сына на другую половину кровати, Лоиса собрала мокрое бельё, обтёрла и переодела жутко похудевшего, ставшего похожим на обтянутый кожей скелет парня в чистое бельё и, удостоверившись, что он всё ещё не собирается отключаться, тяжело вздохнув, отправилась в ванную.
— Ты сегодня чертовски хороша, Лу! — дождавшись, пока закроется дверь, подал голос косметический комплекс. — Даже не знаю, что такого придумать, что сможет ещё хоть немного подчеркнуть твою красоту, девочка… Может, попробуем новый крем для загара? Я только что получил сигнальный вариант корпорации…
Не дослушав предложения, мигом взбесившаяся женщина с силой врезала кулаком по динамику акустической системы дома, но безрезультатно — из него продолжали доноситься льстивые вопли КК.
— Ах, так! — зарычала она и, распахнув шкафчик с духами, повисла на его створке. Та оторвалась, и, вцепившись в импровизированное оружие, женщина принялась крушить всё окружающее.
— Получи, получи, получи!!! — орала она, с наслаждением втаптывая в пол осколки разлетающихся баночек и вбивая покорёженную створку в экран комплекса, на котором бежала строка с надписью «…Критические повреждения манипулятора! Вызываю специалиста!.. Критические повреждения монитора! Вызываю специалиста…».
Минут через двадцать приступ дикого бешенства сменился апатией, и, соскользнув по стене, она обессиленно опустилась на пол, прямо на стеклянный ковёр, дико благоухающий смесью самых модных ароматов сезона. Плача от жалости к самой себе, она затравленно смотрела в стену, но которой сползали вязкие комки какого-то крема, и бормотала: