Когда он подъезжал к Большой Дмитровке, в кармане завибрировал мобильный телефон. Звонил Гряз-нов.
— Саня, мы его упустили, — сказал он без обиняков.
— То есть?!
— Он доехал до Таганки, там вышел и стал стоять столбом в центре площади, пока мы его не подобрали.
— Ничего не понимаю, — сказал Турецкий. — Если вы его подобрали, так как же вы его упустили?!
— А вот так! Тот, кого мы подобрали, оказался не Стасов, а водитель такси, к которому ты его посадил. Такой высокий мужик лет сорока пяти, верно?
— Да…
— Наверно, по дороге Стасов поменялся с ним одеждой и переместился за руль. Видимо, пока где-то на светофоре стояли.
— Ну и ну, — пробормотал Турецкий. — А что водитель говорит?
— Ничего толком не говорит. У него что-то вроде шока. Ничего не может объяснить. Талдычит, что у него провалы в памяти. Что он вдруг обнаружил себя на заднем сиденье собственной машины. И когда ему приказали выйти, почему-то решил, что это совершенно необходимо сделать. Естественно, пока он торчал на Таганке, а мы, как дураки, на него пялились, и машины, и Стасова уже и след простыл.
— Что ж, водитель ничего объяснить не может? Гипноз, что ли?
— Да черт его знает. Ты у нас узкий специалист по этому Стасову, тебе и решать. А впрочем, я пока что водилу отправил к знакомому медику, пусть разбирается. А машину ищем.
— Ладно, — упавшим голосом сказал Турецкий. — Позвони, когда будут новости.
В то, что Грязнов найдет Стасова, он уже не верил. Он припарковал машину и пошел к Меркулову. Доклад много времени не занял.
Едва Турецкий пришел в свой кабинет, зазвонил рабочий телефон. Он взял трубку, не рассчитывая, что у Грязнова могут появиться новости за такой короткий срок. И действительно это был не Грязнов, это был Стасов!
— Александр Борисович, извините за эту маленькую инсценировку. Я хочу сказать, что со здоровьем у меня все в порядке, не волнуйтесь. Машину я оставил в двух кварталах от Генпрокуратуры. Найдете.
И в трубке раздались короткие гудки — Турецкий не успел вставить ни полслова.
Турецкий тут же перезвонил Грязнову-старшему.
— Твои люди разговор слышали?! Он только что мне звонил!
— Слышали, — вздохнул Вячеслав Иванович. — И снова ничего не получилось. Ускользнул.
— Да как же так?!
— А вот так! Невозможно понять, как он это делает. Нет исходной точки — телефона, с которого он звонит. Знаешь, это происходит так, будто он из воздуха вещает. Но — можешь гордиться — персонально тебе.
— Я в таких нюансах ничего не понимаю.
— Да я тоже. Просто мне самому так объяснили специалисты.
— Какие еще специалисты?
— Из Экспертно-криминалистического управления ГУВД Москвы.
Турецкий немного воодушевился — чужая неудача, особенно когда накладывается на собственную, всегда немного поднимает настроение. И не преминул съязвить:
— Какие-нибудь ушлые американцы, Славка, давно отследили бы его со спутника и шагу не дали б ступить, не то что по телефону звонить. А он у вас творит, что хочет. Захочет президенту позвонить, и ты ничего не сделаешь.
— Во-первых, это не в моей епархии — политиков от психов охранять, а во-вторых, не так-то просто вычислить человека в мегаполисе, если тот категорически не хочет, а на него ничего нет, — защитился Гряз-нов. — В Москве двенадцать миллионов человек и псих — каждый второй.
— Да ладно! Американцы небось нашли бы как миленького. А вы тут дедовскими методами…
— Наши всегда опережали Запад по части технического прогресса, — обиженно возразил Грязнов.
— Ну да!
— Не «ну да», а так оно и есть. Вот тебе живой пример. На заре развития космонавтики американцы столкнулись с проблемой неписания шариковых ручек в условиях невесомости.
— То есть как это?
— А вот так. Не пишут там ручки, и все. Тогда их выдающиеся ученые умы изобрели специальную космическую авторучку, которой можно писать на потолке и в невесомости.
— А наши чем им ответили? — поинтересовался Турецкий.