Так и не определившись с выбором, я начал было потихоньку подумывать, а не сбегать ли в погреб, да спросить совета у доктора (если вас это рассмешило, значит, вы не бывали в такой «вилочной» ситуации: дилемма, скажу я вам, еще та!), но тут произошло событие, которое разрушило нашу идиллию и избавило меня от необходимости решать дилемму.
Итак, сидим мы себе, наслаждаемся общением и культурно развиваем отношения в нужную сторону, как вдруг в «кухоньку» врывается бритый наголо камрад в черном балахоне и с чумной маской под мышкой — тот самый, что давеча занимался прикладным волюнтаризмом в парке (читай, глумился над аниматорами на потеху детишкам).
Наблюдая за ним из окна оранжереи, я почему-то решил, что это маленький толстенький уродливый злюка слегка за сорок, возможно, бригадир аниматоров, раздраженный тем, что ему приходится работать в праздник.
Оказалось, что я ошибался во всех отношениях: носитель чумной маски был моложе меня, стройный, среднего роста, с лицом привлекательным и, пожалуй, даже женственным. В его шалом взгляде искрились добродушие, любовь к жизни и желание покуролесить.
Быстренько обежав «кухоньку», носитель по-хозяйски заглянул во все углы, перекинулся парой фраз с компанией в малом зале, сбегал в погреб, вернулся с бутылкой игристого вина, похлопал по плечам парубков, слушающих поддатую мадам, ущипнул за щечку юную барышню, ухватил за ухо таксу — такса сурово зарычала и самую малость не цапнула наглеца, не понравилась ей такая фамильярность, мимоходом оглядел Юру, не проявил к нему никакого интереса и в итоге приземлился рядом со мной и моими спутницами.
Мои девицы, как ни странно, сели прямо, сделали официальные лица и словно бы замерли в предвкушении чего-то малоприятного. Меня это несколько удивило. Прочая публика, насколько я могу судить, на носителя вообще не обратила внимания, что было вполне нормальным: в этом доме половина присутствующих гуляет в маскарадных костюмах и ведет себя как минимум эксцентрично.
— Веня-мл., — носитель бросил маску на стол и принялся откупоривать бутылку. — С кем имею?
— Алекс, — представился я, истолковав «Веня-мл.» как «Веня-младший» и сразу поняв, что это хозяйский сын. — Можно Саша.
— Оч. пр.! — Веня хулигански стрельнул пробкой в потолок, довольно хмыкнул и принялся жадно поглощать розовую пенную жидкость прямо из горлышка, варварски отрыгивая и причмокивая. — Эргхх… Мням-с… Будешь?
— Нет, спасибо, я тут пивко помаленьку…
— Ну смотри, смотри, это лично дедовский розлив, не все и пробовали… Так, для персоны ты еще молод, значит, «сынок». И кто у нас папа?
Думаю, не скажу ничего нового: во многих ведомствах и структурах Директора за глаза зовут «папой». Мы в этом плане не являемся исключением, поэтому я не задумываясь брякнул:
— Домовитый.
Это признание неожиданно произвело на Веню-мл. ошеломляющее впечатление. Он поперхнулся розовой пеной, закашлялся, выпучил глаза и выдохнул:
— Да иди ты… Неужто правда?!
— Ну… в общем…
— Понял! — Веня-мл. заговорщицки подмигнул мне и вдруг цыкнул на моих спутниц: — Так, а ну-ка, брысь отсюда…
Я обмер, шокированный таким хамским обращением и впал в ступор, не зная как поступить. Вроде бы это было сказано ласково, пo-домашнему как наглой кошке, развалившейся на хозяйском месте, но речь-то шла о двух прелестных молодых дамах! И что самое странное, дамы восприняли это как должное: резво подскочили и, слова лишнего не говоря, послушно удалились в другой конец зала.
— Может, не стоит так… — промямлил я, решительно не понимая, как себя вести в такой ситуации. — Все-таки дамы…
— Да ну их в ж…, только место занимают, — небрежно отмахнулся Веня-мл. — Слушай, ну Вовочка дал, ну отчудил, ну это ведь вообще ни в какие ворота… Слушай, не думал, что он такой старый! Выглядит вроде бы моложе, намного моложе, хорошо сохранился… Слушай, ну это же ведь хит сезона! Вот это кошмар так кошмар, вот это плюшка…
Тут его понесло в е… ммм… в ковыли, пожалуй: суровая тайна, незаконнорожденный наследник, Наташа Ростова, первый бал, вывод в свет — и прочая и прочая, и все это взахлеб, с брызжущим во все стороны энтузиазмом, подмигиваниями, похлопываниями по спине, по плечу и даже (или показалось?) осторожными поглаживаниями-касаниями подбородка и щеки, было два таких мутных момента, я так и не понял, что это такое, и не определился, как реагировать.
В общем, я сообразил, что произошла досадная неточность и Веня-мл. простодушно принял меня за бастарда Домовитого (читай, незаконнорожденного наследника, которого до сего момента тщательно скрывали от общества). Следовало, конечно, сразу и решительно пресечь все эти инсинуации, но, огорошенный бешеным напором нового знакомца, я даже слова вставить не успевал, а только мямлил что-то по ходу его бурных излияний и с тупым видом сосал пиво.