Даррел оформлял документы на пятерых маток, предназначенных для колонии Хирвиз, и о чем-то мило беседовал с таможенником, а матки в ярких обтягивающих комбинезонах толпились рядом. Со своими милыми улыбчивыми лицами они были похожи на больших детей. Хаген просунул руку под пестрый шарфик — почесать шею под ошейником. Этот шарфик Даррел забрал у одного из маток и намотал на Хагена, “чтобы не пугать добропорядочных граждан”.
========== Глава 3 ==========
— Ну что, ребята, горячая поездочка нас ожидает? — поприветствовал Даррел свою команду и смачно шлепнул ближайшего матку по обтянутой красным комбинезончиком жопе.
Матка испуганно ойкнул и метнулся в сторону, держась за пострадавший филей, а Даррел подумал, что эта поездка стремительно превращается в порно-трип какой-то. У него до сих пор перед глазами стоял образ голого и возбужденного Хагена. А уж чего стоили его стоны и крики этой ночью… Даррел три раза спустил под этот аккомпанемент.
— Здравствуйте, капитан, — слаженно откликнулись ребята. Только пассажиры, три свеженанятых специалиста, подкачали, что-то вякнув вразнобой. Впрочем, от них слаженности и не требовалось, они же не его команда.
— Капитан, зачем вы так грубо с маткой, — вдруг подал голос один из новеньких, геолог, кажется, — к маткам надо ласково.
— Так, — ухмыльнулся Даррел и посмотрел на своего навигатора, — Андрос, скажи мне основное правило на борту.
— Слово капитана — закон, сэр! — бодро отрапортовал навигатор.
— А что бывает с теми, кто закон оспаривает или не дай бог нарушает? — Даррел посмотрел на растерянно хлопающего глазами геолога.
— В анабиоз до конца полета, сэр, — радостно оскалился навигатор, словно мысль об анабиозе доставляла ему истинное удовольствие.
После анабиоза любого человека тошнило и поносило дня два, невзирая на все усилия медиков смягчить неприятные последствия.
— Вы бывали в анабиозе? — спросил Даррел у геолога.
— Как-то не довелось, — поднял брови тот.
— О, вы много потеряли, — засмеялся Даррел. — Но я восполню этот недостаток в вашем жизненном опыте. Док вас проводит в камеру сразу после старта.
— Но позвольте… — начал былo геолог, но док обнял его за плечи и начал что-то нашептывать.
— Позвольте высказать личное мнение, капитан? — улыбнулся навигатор.
— Да, — склонил голову Даррел.
— По моему мнению, с матками надо ласково, сэр! — щелкнул каблуками навигатор.
— Вот стервец, — засмеялся Даррел. — Вольно, Андрос. Я хочу вам представить Хагена Брандта, нашего нового специалиста. Он ксенобиолог.
Даррел понаблюдал, как Хаген со всеми знакомится, а когда тот пожимал руку недисциплинированному геологу, со смешком заметил:
— Хаген присоединился к нам благодаря реабилитационной программе для особо опасных преступников.
Геолог отшатнулся, бледнея:
— Так вы… вы…
Хаген покраснел и бросил на Даррела злобный взгляд.
— Как занятно, — сказал навигатор. — А за что вас?
— Да так, пришил парочке подопытных собачьи хвосты вместо пенисов, а они не оценили такой остроумной шутки и подохли от огорчения, — процедил Хаген и обратился к геологу: — Вы же позволите мне лично понаблюдать за течением вашего анабиоза? Всегда мечтал о…
Последние его слова потонули в приступе гомерического хохота команды.
— Ладно, — сказал Даррел, — хватит ржать, всех маток мне распугали.
Матки действительно забились в угол и боязливо поблескивали оттуда глазами.
***
— Ну спасибо, дядюшка, удружил, так удружил, — Хаген сердито метался по капитанской каюте.
— Да ладно, — Даррел лениво зевнул, — люди все равно бы все узнали, а тут тебе с самого начала такой романтичный флер разбойника с большой дороги. Ты будешь иметь небывалый успех.
— Шуточки у тебя, — вздохнул Хаген, опускаясь на диван.
Даррел пожал плечами и несколько раз щелкнул любимым эспандером для пальцев. Ему казалось, он ощущал жар тела сидящего рядом Хагена. Это было так приятно.
— А… вечерняя инъекция… уже вроде пора, — Хаген осторожно покосился на Даррела.
— Давай переходить на раз в день. Все же это не очень полезно для мозгов, — отозвался Даррел, окончательно возбуждаясь от его близости.
От медовых волос, белой нежной кожи и светло-карих, почти желтых глаз.
Теперь Даррелу не казалось, что Хаген — клон Генриха. Хаген был совершенно другим внутри — таким резким и отважным, совсем не похожим на своего скромного и мягкого отца.
— Давай тогда вечерние оставим, — облизнул губы Хаген. — А то днем со стояком как в башке, так и между ног — не очень удобно.
— Раздевайся тогда, — улыбнулся Даррел, предвкушая любимое зрелище.
Он почти жалел о своем решении прекратить колоть Хагена в колонии. Эти сцены между ними были такими интимными, как будто они были устоявшейся парочкой, решившей разнообразить отношения игрой в доктора. Или наоборот — двумя преступниками, добывшими запрещенные препараты. “Порочная связь”, вот что приходило Даррелу на ум.
Пока он возился с инъектором, Хаген разделся и теперь ждал его, прикрывая пах одной рукой. Член у него снова стоял, конечно же, и Даррел заметил, что пальцем он непроизвольно поглаживает себя по яйцам.
— Ложись, так удобнее будет, — сказал Даррел.
Он сел рядом с вытянувшимся на диване Хагеном и принялся медленно водить по его венам и жилкам, словно в эротической прелюдии. Ужасно неэтично, конечно, приставать к человеку под препаратами, но ведь Даррел не будет его трахать. Просто насладится ощущением гладкой кожи под пальцами и сладострастными вздохами.
— А помнишь, ты играл со мной в космических разбойников, когда я был маленький? — спросил вдруг Хаген.
— Разбойников? Нет, не припоминаю, — хрипло ответил Даррел.
— Ты меня шлепал во время допроса, — Хаген щекотливо шевельнул плечом, когда Даррел провел по его шее.
— О боже, помню, — засмеялся Даррел, — Генрих на меня так наорал, когда узнал. Мы только через полгода помирились… Ладно, давай на заднице посмотрим, туда, наверное, тоже можно.
Хаген фыркнул, переворачиваясь. А Даррел, с трудом удержавшись от соблазна потискать его ягодицы, наконец нашел подходящее место для инъекции.
— Ну что, будешь молчать, проклятый имперец, или откроешь нам коды доступа на подстанцию Зерга? — ухмыльнулся он, прицеливаясь из инъектора, как из бластера.
— Буду молчать!
— Получай же, проклятый имперец! — Даррел приложил инъектор к его заднице, а потом еще и шлепнул по месту укола.
Хаген неожиданно громко взвыл и сложился, держа себя между ног.
— Ты что, от шлепка кончил? — заржал Даррел.
— Мудак, — выдавил Хаген и кинулся в ванную.
Даррел только вздохнул, берясь за собственный член. Обычно именно этим всегда все и заканчивалось.
— Кстати, ты что, спер мои трусы? — крикнул он, но Хаген не ответил.
***
— Насильственное приживление — это же так негуманно, — прочувствовано сказал второй пилот и присосался к бутылке. Его смена закончилась пару часов назад. — Лучше бы они оставили смертную казнь.
— Я так не думаю, — серьезно ответил Хаген, и все заржали. Наверное, были в курсе, что приговор Хагена успели привести в исполнение, просто приживление симбионта прошло неудачно.
Он сердито отхлебнул колу со льдом — алкоголь проходящим реабилитацию не положен. Что еще Даррел разболтал всей команде? Про его вечный стояк или про то, что он кончает, когда его лупят по жопе? Последнее стало откровением для самого Хагена, он даже пробовал сам себя шлепать, но все это было не то, совсем не то… когда тяжелая ладонь опускается на задницу, вызывая мгновенный жар и судороги в паху. Чертов Даррел, вот бы его самого хорошенько выдрать, поставить раком и лупить прямо по дырке. Хаген покраснел и подлил себе еще колы, размечтавшись вдруг о послушном Дарреле-матке.