— Все на стойке, — бросил он пару купюр бармену и щедро отсыпал мелочи в банку для чаевых, — передавай привет Биллу, скажи, я по нему почти соскучился. Ричард, допивай и пошли.
***
Ричард не спросил, где будет продолжен вечер, когда они вышли в приятную сумеречную прохладу.
— Пойдем? — Эйдан приглашающе поманил рукой, и Ричарду вдруг стали понятны все эти истории про людей, ушедших за нелюдью и пропавших потом на века. Он и сам был бы не прочь пропасть и вообще был готов, как собака, послушно везде следовать за Эйданом.
Он мотнул головой, отгоняя хмель и патетику и резонно поинтересовался:
— Куда мы идем? Тут же нет домов, только старый парк? — На языке вертелась нервная шутка про маньяка, но Ричард сдержался.
— Ну да, я тут и живу, — ответил Эйдан, как будто бы ничего странного не происходило, и полной грудью вдохнул относительно свежий воздух. А Ричард вспомнил, что раньше, еще до армии, очень любил бывать на природе. А потом как-то все не было времени.
Лунный свет тонул в городской иллюминации. Даже в полночь парк не был пустым: на скамейках тут и там сидели парочки, отдыхающие от дневной жары. Они с Эйданом брели некоторое время вдоль дорожек, прочь от домов и других человеческих построек. Ричард упорно пытался понять — куда.
— Тут какие-то внутренние сооружения есть, получается? — сбиваясь с мыслей, не зная, как правильнее сформулировать. уточнил Ричард.
Эйдан пожал плечами и взял его за ладонь чуть шершавыми пальцами, Ричард почувствовал, как он его настойчиво тянет в сторону.
— Сюда…
Творилось что-то странное, они вроде бы шли мимо сидящего и гуляющего народа, но почему-то людей становилось все меньше и меньше. По окраинам плитка зарастала травой, исчезали фонари. Лавочки сначала сменились гранитными, а потом и вовсе уступили место молодой поросли деревьев. Ричард чувствовал, что они должны были пройти километры для таких изменений, но стрелка на часах не сдвинулась и на пять минут.
— Ну вот, мы пришли! — Эйдан гордо обвел рукой здоровенный дуб. — Старейшее дерево в Чикаго. Не бойся ее, она добрая.
Дерево прошептало приветствие кроной, полной зеленой листвы.
Вход был похож на дупло в человеческий рост, все заросшее плющом и еще каким-то изящным вьюнком. Они подошли ближе, и цветы расступились, впуская их внутрь. Ричард, не зная чего ожидать, сделал шаг. Листья на секунду мягко мазнули по скулам, разошлись и он оказался… в темной прихожей обычной квартиры. Пришлось тормознуть, пока глаза привыкали, и Ричард напрягся, ожидая, что Эйдан врежется в него. Но за спиной, по ощущениям, было пусто… Ричард на секунду испугался, что остался один, и резко развернулся на пятках. Эйдан, как обычно, стоял позади него. Его высокий силуэт выделялся в полутьме еще более черным абрисом, только как у кошки светились серебром глаза. Он пялился молча, пожирая Ричарда взглядом сантиметр за сантиметром, сомнений не было в том, что в темноте напарник видел отлично.
Ричард сделал шаг назад, когда Эйдан улыбнулся.
В темноте белым сверкнули клыки.
— Ну теперь-то можно открыть подарок? — вкрадчиво поинтересовался напарник.
— Конечно. — Ричард пожал плечами, и, стараясь звучать как можно более беззаботно, позволил: — Валяй, открывай.
Эйдан шагнул к нему, почти прижав его к теплой, фактурной стене. И Ричард подумал, что вот оно.. вот-вот… кульминация вечера, что сейчас будет… но Эйдан просто протянул руку и погладил кору у него над плечом. В ответ она засветилась изнутри нежным светом, как будто там, в глубине, под поверхностью жили светляки.
— Она очень старается, Ричи. — В зеленовато-желтых переливах его лицо выглядело задумчивым. — Считывает, как может, из твоих снов привычную для тебя обстановку, но сам понимаешь… источник не самый надежный. Ладно, проходи. Разберемся, что ты там принес.
Эйдан хлопнул на прощание по стене и, сделав шаг назад, приглашающе повел рукой. Ричард последовал за ним в помещение, оказавшееся небольшой комнатой.
Которая мерцала. Пыталась держать грани, но соскальзывала. Менялась. Текла. Дышали стены, слегка бликовало то ли кресло, то ли диван. На стенах появлялись и исчезали фотографии и картины. Ричард застыл, напряженно всматриваясь в постоянно ускользающее из сознания окружение. А Эйдан дошел до кушетки у дальней стены и беспечно бросил на нее скейт, зашуршал бумагой, хмыкнул, щелкнул пальцами и комната озарилась нежным, теплым светом. В этом свете портупея, которую сваял Ричард выглядела черной паутиной, хищно раскинувшейся у Эйдана в руках.
— Ну… — слегка замялся Ричард под внимательным взглядом напарника, — мне показалось, тебе в прошлый раз понравилось…
— Мне? — приподнял идеальную бровь Эйдан.
И Ричард поправился:
— Нам.
— Так-то лучше, — расплылся в лучезарной улыбке Эйдан. Нежно погладил пальцем один из ремней, бросил подарок на диван и без промедлений потянулся к застежке на джинсах.
— Что… Э-э-э… Эйдан? Стой! Подожди! — Мозг Ричарда на секунду завис и попытался уйти в перезагрузку. Оказалось, что к виду голого Эйдана Ричард готов, но не совсем.
— А? Что такое? — с деланным удивлением спросил Эйдан, обвел пуговицу джинсов, подмигнул и томно заявил: — Нужно примерить.
Ричард судорожно пытался понять, что же делать дальше. Будь на месте Эйдана девушка, он бы подошел, обнял, поцеловал, запустил бы стандартные процедуры. Но с мужчиной это казалось невозможным, потому что не было в богатом жизненном опыте Ричарда на такой случай никаких процедур. Ричарду оставалось импровизировать и действовать по ситуации, он собрался и выдал то, что его волновало:
— Эта… эта штука, она на истинного тебя, помнишь?..
И задержал дыхание. Потому что никакой истинности напарник ему не обещал.
Эйдан молча посмотрел на него, будто внутренне взвешивая все, что они сказали и сделали за неделю. Словно пытаясь понять, достаточно ли он доверял. А потом утвердительно кивнул и без всякой томности схватился за пуговицу и повернулся спиной.
Ричард выдохнул, стараясь справится с ухнувшим куда-то в живот сердцем.
Джинсы соскользнули с узких бедер напарника так легко, как будто бы только этого момента и ждали. Он закинул за голову руки, подцепил майку и в одно движение сдернул ее. В его жестах не было никакой эротики и расхлябанности. Только что-то механическое, скупое, экономное. Нацеленное на достижение желаемого.
Нетерпеливое.
Он разделся догола, выпрямился, свел лопатки и чуть переступил ногами, выбираясь из упавших на пол джинсов. Мягкий свет подсветил мышцы: сухие, поджарые, как у борзой. Узкие стопы мягко встали на пол, чуть шевельнулись длинные пальцы. Эйдан вздохнул резковато и медленно выдохнул, готовясь непонятно к чему. Поднял обе руки, задержал ненадолго ладони над самым затылком и запустил их в светлые кудри. Плавно, не торопясь, провел по голове. Там где он скользил по коже и волосам — серебряной пудрой в воздух взвился легкий, сметенный движением морок. Медленно кружась в воздухе, опускался крупными хлопьями. Задевал лопатки. Лип к тонкой коже на шее, оседал на плечах и спине. Ричард стоял, зачарованно пожирая Эйдана взглядом, сантиметр за сантиметром от витых черных рогов, золотой гривы, которая оказались намного длиннее обычной причёски Эйдана. От выступающих острых лопаток. До двух пар длинных, кружевных, полупрозрачных крыльев. Они крепились по обеим сторонам позвоночника и ажурной вязью струились до самых колен. В теплом свете они отливали неоном, блестели золотыми, черными жилами. Серебряная пыльца, медленно кружась, оседала на них, смешиваясь цветами в перламутр.
Эйдан медленно скользил ладонями вниз по телу, пока не добрался до ягодиц. Остановился, как будто раздумывая — куда дальше. Потянулся и стянул с кушетки портупею черной, в серебряных разводах рукой. Бросил на пол, чуть поправил ногой, встал в середину и обернулся. Как раз настолько, чтобы видно было идеальный профиль, когда он покосился через плечо.