Ни к каким телесным наказаниям или тем более к смертной казни инквизиция приговорить не имела права. Это была уже функция светских властей. По словам испанского священника и историка инквизиции Хуана Антонио Льоренте, «преступления, не имеющие никакого отношения к верованию, не могли сделать совершителей их подозреваемыми в ереси, и расследование этих преступлений принадлежало по праву светским судьям»[46].
Пытка подозреваемого в ереси. Гравюра XIX век
Пытка ведьмы. Гравюра XIX век
В каких же случаях преступника казнили? Только в тех, когда он не признавал за католической церковью права судить его, или же если он повторно впадал в ересь, уже будучи однажды осужден (кстати, инквизиторы судили только христиан, а на иноверцев их «компетенция» не распространялась).
Не следует думать, что на костры отправлялись только такие люди, как Джордано Бруно или Ян Гус. Святая инквизиция преследовала не только за сознательное отклонение от догматов веры, но и за колдовство и наведение порчи, причем большинством приговоренных за последнее были женщины.
Безусловно, легко, живя в XXI веке, называть это мракобесием. Когда люди не верят в колдовство и в порчу, «охота на ведьм» кажется им невероятной дикостью. Людям Средневековья было гораздо сложнее: лекарств практически не было, и эпидемии неведомых болезней уничтожали людей тысячами. При таких обстоятельствах поневоле станешь суеверным. К тому же молва быстро распространяла секреты, вышедшие за пределы колдовских кухонь. Разного рода ведьмы, похваляясь своими возможностями, сами убедили народ в своей реальности и в своем могуществе – и последовал ответ, последовала, как теперь принято говорить, реакция общественной самозащиты…
Сжигали, конечно же, не только в Испании. Например, когда в 1411 году в Пскове началась эпидемия чумы, сразу же по обвинению в напущении болезни были сожжены двенадцать женщин (в летописи сказано: «псковичи сожгоша 12 жонке вещих»[47]).
Сожжение ведьм. Миниатюраж. XVI век
Просто люди искренне боялись всякой нечисти и верили в реальность вреда от общения с ней. «Суд Линча» в таких случаях вспыхивал сам собой, и происходило это задолго до рождения пресловутого американского судьи Чарльза Линча. Инквизиторы же вырывали обвиняемого из рук озверевшей толпы и предлагали хоть какую-то формальную процедуру расследования, при которой, кстати сказать, можно было и оправдаться. И многие оправдывались…
Да, в эпоху Средневековья полыхали костры инквизиции, но, например, сторонников черной магии преследовали и гораздо позднее XV века.
Церковный собор в Валенсии, проходивший в 1248 году, отнес разного рода ведьм и колдунов к еретикам. В Средние века ересь была страшным уголовным преступлением. Богослов и философ А.В. Кураев по этому поводу пишет:
«На самом деле „нечистоплотно“ обвинять целую эпоху в истории человечества, никак не пытаясь понять мотивы действий тех людей <…> Да, сжигать людей – мерзко. „Еретика убивать не должно“, – говорит Святой Иоанн Златоуст <…> Но историк тем и отличается от моралиста, что он должен понимать логику событий и мотивы лиц, творивших нашу историю, а не просто выставлять им оценки за поведение. Если же моралист осуждает одних преступников (инквизиторов) ради того, чтобы безусловно обелить другую группу преступников (колдунов), то здесь возникает вопрос – а есть ли у этого моралиста вообще нравственное право на то, чтобы считаться моралистом. Так что вовсе не с наукой воевала инквизиция, а с магическим суеверием. Оттого и рождение науки пришлось на пору расцвета инквизиции»[48].
В документах инквизиторских процессов, дошедших до нас, упоминания пыток встречаются достаточно редко.
Историк Жан Севиллья пишет:
«Пытка? Все виды правосудия той эпохи прибегали к ней. Но руководство Николаса Эймерика[49] отводит ей лишь самые экстремальные случаи и ставит под сомнение ее полезность: „Вопрос этот обманчив и неэффективен“. Костер? Эмманюэль Ле Руа Лядюри[50] отмечает, что инквизиция редко прибегала к нему. Здесь тоже миф не выдерживает никакого экзамена <…> Исключительные меры наказания были редки. Жертвы в этом случае передавались в руки светской власти, которая практиковала костры. Эта казнь вела к смерти от удушения. Звучит ужасно, но смерть через повешение или через отрубание головы, что практиковалось в Европе до XX века, или смерть через инъекцию, применяемая в Соединенных Штатах, разве они более мягкие?»[51]
46
Льоренте, Хуан Антонио. Критическая история испанской инквизиции. Том 1. Москва, 1936. С. 92.
47
Фроянов И.Я. Древняя Русь. Опыт исследования истории социальной и политической борьбы. Санкт-Петербург, 1995. С. 135.
49
Николас Эймерик (Эймерик Жеронский) – глава инквизиции королевства Арагон в середине – второй половине XIV века, автор «Руководства по инквизиции».
51
Sévillia, Jean. Historiquement correct. Pour en finir avec le passé unique. Paris, 2003. Р. 64–65.