— После этого мы конфисковали все имущество в качестве улик. Во время схватки огонь из печи Бердона как-то распространился по хижине. Она сгорела дотла.
Флетчер почувствовал горячие слезы на щеках. Он упал на колени. За одну ночь человек, которого он любил больше всего на свете, потерял все. Из-за него.
— Ваша честь, я не понимаю, какое это все имеет отношению к делу. Не могли бы мы вернуться к сути? — голос Арктура был напряженным и сердитым.
— Соглашусь. Спасибо, капитан Арктур. — Судья кивнул. — Лорд Кэвел, если только у вас нет улик, которые вы хотите предъявить, я нахожу эти вопросы неуместными.
— Нет, ваша честь. Думаю, Яков все сказал, — ответил Дидрик.
— Хорошо. Можете идти, сержант Яков.
— Благодарю, милорд.
Здоровяк вышел из-за трибуны и прошел к боковой двери. Как раз перед тем, как исчезнуть из виду, он насмешливо помахал Флетчеру. Тот отвел взгляд, но его внутренности сжало новым приступом ярости. Он сдержался, зная, что показания Якова были направлены на то, чтобы его подначить.
— Это все, лорд Кэвел? — спросил судья, шелестя заметками.
— Да, ваша честь. Обвинение закончило свое выступление. Как я говорил ранее, я надеюсь, что это дело покажется вам простым. Рекомендую минимальное наказание в виде пожизненного заключения.
— Благодарю, лорд Кэвел. Я приму это к сведению, — ответил судья, но раздраженно нахмурил брови.
Когда Арктур встал и взял свои бумаги, зал наполнился низким гулом.
— Думаю, вся моя подготовка к работе судьей принесла свои плоды, а, Флетчер, — прохрипел Дидрик, возвращаясь к своему стулу. — Хотя от одного только взгляда на этого старого брюзгу я рад, что мой путь оказался иным.
— Как будто они позволили бы такому чудовищу, как ты, когда-либо стать судьей, — ответил Флетчер полным ненависти голосом.
Плечи Дидрика напряглись, и он обернулся, несмотря на строгое покашливание судьи.
— Помни, Флетчер, это моя тюрьма, — прошипел Дидрик. В глазах вспыхнуло безумие. — Если ты думаешь, что худшее, что я могу сделать, это не давать тебе еду, то у тебя крайне бедное воображение.
— Лорд Кэвел, я вынужден попросить вас занять ваше место, — велел судья.
— На самом деле, ваша честь, я бы предпочел, чтобы Дидрик остался. — Арктур прошагал вперед и поднял Флетчера на ноги. Твердая хватка на плече Флетчера успокоила хаотичное биение его сердца. Он глубоко вдохнул и встретился взглядом с судьей.
— Хорошо. Лорд Кэвел, пожалуйста, встаньте за трибуну, — показал судья рукой Дидрику.
— Будет ли это необычным, если я также попрошу привести обратно сержанта Якова и солдата Калисту?
— Будет, но закон этого не запрещает. Но позвольте вначале спросить: насколько я понимаю, вы не являетесь квалифицированным юристом, капитан Арктур. Почему именно вы защищаете мальчика?
— Потому что больше некому. Все боятся ответного удара Триумвирата. Трусы. — Арктур покачал головой, в голосе чувствовалась горечь.
— Прошу прощения, но мне незнаком этот термин, «Триумвират», — нахмурился судья.
Флетчеру было любопытно — он тоже не знал, что это.
— Лорд Кэвел, леди Фавершем и лорд Форсайт имеют тесные связи в политике и бизнесе. Так зовут эти три семьи, — ответил Арктур.
Значит, Дидрик сговорился с Фавершемами и Форсайтами. Флетчер чуть не улыбнулся. Как все сходится. Все те, кто ненавидел его больше всего на всем белом свете, работают вместе, чтобы разрушить его жизнь. Мог бы и сам догадаться.
— Возможно, его никто не защищает, так как его вина очевидна, — громко произнес Дидрик. — Ни один юрист в своем уме не возьмется за такое проигрышное дело.
— Тишина! — рявкнул Арктур, поворачиваясь к Дидрику. — Я не говорил во время вашего выступления. И оценю, если вы окажете мне такую же услугу.
Дидрик закатил глаза, поднимая руки в издевательском жесте, как будто сдается.
— Приведите солдата Калисту и сержанта Якова, — велел судья. — И принесите для них стулья.
Всего за несколько секунд стража привела их обратно. Флетчер подозревал, что они подслушивали под дверью.
— Тогда начнем? — сказал судья. Он раздраженно фыркнул, когда стража притащила и поставила перед трибуной два стула, издавая при этом неимоверный грохот. — Выступите, и я вынесу вердикт.
Флетчер разглядывал троих перед ним, задаваясь вопросом, какую игру Арктур затеял.
Он не рассказывал ни Арктуру, ни кому бы то ни было еще всю историю того, что произошло в ту ночь. Дав себе мысленный пинок за это, Флетчер погрузился в еще большее отчаяние. Арктур заговорил.