«Какой же ты Бог, если ты спокойно смотришь, как я разрушаю созданный тобой мир?..»
Киа вновь не ответил, лишь нахмурился.
«Кстати, вся эта ситуация довольно-таки смешна, не находишь? – Кайер усмехнулся, пристально наблюдая за отголосками внутренней битвы, отражающимися на лице его давнего противника, - Посланник Небес, притащенный тобою лично, отказался тебе помогать и помогает твоему миру сгинуть поскорее»
Киа вновь не ответил.
«Если этот мир погибнет, то ты погибнешь вместе с ним? Или сотворишь новый?»
И снова тишина. Небо разорвал отчаянный крик - и краснокрылая хранительница камнем упала в воду. Киа непроизвольно сжал рубашку над сердцем, там, куда примерно и ранили ту женщину.
«Значит, тебе всё-таки больно! Так что же ты ждёшь? Ты думаешь, я прощу тебе твою «доброту»?! Ты всерьёз веришь, что однажды я приду просить у тебя прощения?!»
Киа молчал. Их противостояние шло уже несколько тысяч лет. И этот чужак перекраивал его мир как хотел. И всё-таки Страж Небес почему-то не вмешивался. Может, его самого мучила совесть?.. Может, он боялся поединка со своим врагом, так как мог сам потерять в нём жизнь?.. Может, его не столь сильно заботила участь живущих здесь?.. Или… он всерьёз надеялся, что однажды злость Кайера выдохнется?..
Но Кайер не собирался прощать то сделанное ему добро, ведь он не просил ни возможности жить заново, в новом теле, ни бессмертия, ни каких-то особых сил, дающих могущество, ни нового мира, где смог бы занять иное место, ни этих чужих ему людей. Но ему зачем-то подарили всё это. Неужели, он должен был за это благодарить?! Он, навечно разделённый с той женщиной, которая единственная любила его и мечтала о девочке с глазами как у него?! Воспоминания об Анжеле поблекли за прошедшие тысячелетия, но боль утраты, перемешанная с яростью, лишь разгоралась ещё сильнее. Иногда он надеялся, что всё-таки получил лишь долголетие, а не бессмертие. И ещё отчаянней мстил, надеясь или разнести чужой мир, ставший ему тюрьмой, на мелкие осколки, или быть убитым рукой его разгневанного Творца. Но Киа молчал…
Кайер оторвал взор от потемневших глаз создателя этого мира и вновь посмотрел на небо. Крылатых фигур в глубине его стало ещё меньше. Разрушитель снова улыбнулся. Вдруг дёрнулось, взорвалось что-то в пространстве за ним… он спокойно обернулся, намереваюсь встретить долгожданный удар своего врага с улыбкой. И лишь заметил взметнувшийся старый потрёпанный плащ. Киа ушёл. Киа снова ушёл. Страж Небес снова оставил свой мир в его руках.
«Может, он ещё безумнее, чем я?..»
Впрочем, фантазия пришельца из другого мира была не настолько богата, чтобы всерьёз обдумывать мысль, что Творец чужого мира сам хотел сгинуть от его руки…
Киа снова смолчал… снова ушёл… почти никакой реакции на происходящее не показал… его равнодушное пренебрежение отравляло сладость от очередной победы. Впрочем, не настолько омрачало её, чтобы потерять ощущение этой сладости…
Киа снова смолчал… снова ушёл… что ж, ему же хуже!..
Сгинули в истории краснокрылые изначальные хранители Равновесия… Затерялись имена не очень приметных белокрылых и чернокрылых, погибших на долгой войне… В мире людском затёрлось, стёрлось, потерялось море ничем не приметных людей…
Однажды разрушитель задумал создать в чужом мире тайную инквизицию. Хранителей, управляющих Тьмой и восстанавливающих Равновесие ею, уже достаточно ненавидели, что их белокрылые недруги, что простые люди. И всего немного сил пришлось вложить, чтобы образовался тайный клан. Чтобы прислужники какого-то богатея, снабжавшего тайное общество деньгами и вещами, коих у него было немерянно, затравили нескольких простых селян, якобы за пособничество и сговор с чернокрылыми. Лютовали чернокрылые, узнавшие об гибели невинных людей и пятне обвинений, лёгших на их плечи. Ликовал Кайер, издалека – дар Посланца Небес позволял ему и это – наблюдавший за происходящим. Он был неприметным, хоть и стоял на крыше городской башни.
Страж Небес тоже был незаметным, если хотел укрыться от чужих глаз. Впрочем, иногда, после особо сладких своих побед, Кайеру удавалось его почувствовать. И вот сегодня, спустя несколько тысячелетий, в очередной раз победив по-крупному, мститель вдруг ощутил колебания чужого мира и точку боли, явственно звучавшей в его глубине.