Западное побережье окаймляют горы Дарии. Многочисленные пещеры и гроты таят в себе неисчислимые опасности и богатства.
Восток Ардена покрывают некогда величественные леса Эльсены. За ними, практически около границы с Серпом — поле великой битвы — долина Гранфилд, заваленная ржавым оружием и мертвецами.
На юге от материка расположены Комариные острова, населенные пиратами и дезертирами. Считаю, что бороться с ними надобно не менее тщательно, чем с еретиками и ведьмами…»
Таронский. Глава 4
— Милсдарь! Молю вас! Милсдарь!
Всклокоченная борода торговца была похожа на разметанный ураганом стог сена. Максимилиан отметил, что за эту бороду его кто-то знатно оттаскал. Может, торговец и сам постарался.
— Я не знаю! Не знаю! Клянусь Светом!
— Не клянись, отступник! — рявкнул было на торговца младший инквизитор, чье имя Максимилиан не считал необходимым запоминать, но храмовник остановил ретивого алколита жестом.
— Расскажи мне, Ламар, — голос Максимилиана прохладным ветром разнесся по темнице. — Расскажи все, что знаешь. И не переживай, Ордо Стратиус никого не обвиняет безвинно.
Торговец обхватил свои пухлые щеки ладонями, сидел, качаясь телом на табуретке. Круглые глаза с расширенными зрачками лучше слов выдавали тот животный страх, что испытывал сейчас этот человек. Максимилиан всегда поражался, как атмосфера любого мрачного подземелья действовала на людей самым гнетущим образом. Будь то хоть погреб под домом, не говоря уже о следственных камерах.
— Милсдар инквизитор, — в голосе купца появились нотки надежды. — Я все расскажу. Все! Я это, значится, работал как обычно. Открыл лавку после десятого заутрення, покупателей было не шибко много, да. А потом, ближе к четвертому удару дневницы меня схватили… Я… Я…
Видя, что торговец сейчас снова впадет в истерику, Максимилиан, как мог мягче, произнес:
— Ты знаешь, в чем тебя обвиняют, Ламар?
— Да, да, мне сказали, — торговец трясущимися руками высморкался в огромный платок с рюшками. — Мне сказали, что я торговал книгами этого чернокнижника, этого Блэкхеда, но я не торговал! Нет, не торговал, милсдарь инквизитор! Я же не сумасшедший, у меня жена в храм Света каждую воскресницу ходит…
— То есть, — подытожил Максимилиан. — Ты не торговал книгой с названием «Еретики»?
— Нет, милсдарь, Светом клянусь, — торговец осекся, испуганно кинув взгляд на застывшего в углу алколита, но тот не посмел говорить в присутствии старшего по чину.
— То есть, — продолжил инквизитор. — Тебе эту книгу подбросили?
— Да! — лицо торговца просветлело. — Да! Подбросили, милсдарь, как есть, подбросили! Ее ведь и нашли с краю лотка, где легкомысленные женские книжонки стоят, туда ее поставить могли мимо проходя…
— А кто ее туда мог поставить? — задал очередной вопрос Максимилиан, тяжелым взглядом заглядывая в глаза Ламара.
Торговец застыл с открытым ртом, кадык дергался вверх-вниз. Инквизитор заметил выступивший на носу купца пот.
— Я не знаю, — убитым голосом прошептал Ламар. — Я не видел. Там много людей ходит, у меня бойкое место, в торговом ряду. Не знаю… Кто мог?
— Ну, — протянул Максимилиан. — И ты не видел никого необычного, никто у тебя книг не спрашивал, не смотрел?
— Была одна! — торговец аж подскочил на скамейке. — Точно! Ууу, ведьма! Она могла подкинуть! Баба! Нет, не баба — девка! Длинные волосы как смоль, из-под капюшона выбивались. Капюшон глубокий, лицо в тени постоянно было. Точно, я еще подумал: «Что это, в такую-то жару, в капюшоне ходить». Постояла молча, не спрашивала ничего, милсдарь. Полистала пергаменты с картами, посмотрела летописи… Я еще такой: «Может надо что, госпожа?», а она ничего не ответила, сразу ушла. Я как раз с кожевником разговаривал, за погоду, ага. Вот она и могла подкинуть.
— Во сколько это было? — инквизитор почувствовал, что близок к искомому.
— Так отобедал я тока, чуть больше третьей дневницы было. А пошла она в сторону порта, да-да!
Максимилиан быстро шагал по длинному коридору подземелья. Чуть сзади, семенил алколит с факелом.
— Когда освещение нормальное сделаете? — буркнул инквизитор, чуть не споткнувшись о выступающий из пола булыжник.