— Что это был за народ? — спросил, задумчиво оценивая убитого.
— Инугами — это существа, способные по собственному желанию принимать облик псов. А еще они обладают силой, крепостью, а также мощной регенерацией, к тому же хороши во владении мечом. Были хороши… — на этих словах Марра печально вздохнула. — Между нэкоматами и инугами достаточно сложные отношения. Не вражда, но соперничество. Однако если бы мы пришли сюда первыми, то совершенно точно смогли бы договориться. Жаль.
Я кивнул, хотя и не испытывал столь же сильной печали. Было неприятно смотреть на убитых, однако если бы мы решили торопиться, то упустили бы два корабля и оказались вынуждены принять бой с демонами на гораздо худших условиях. К тому же пополнять свои ряды еще и людьми-псами… Я и без того ступал по крайне тонкому льду, собирая под своими знаменами такое число ксеносов. Еще больше усугублять ситуацию было попросту опасно.
— Думаю, эти существа заслужили огненного погребения, — принял решение я, и, обратившись к оказавшемуся рядом паладину, добавил. — Гвинед, организуй похороны, а заодно пусть воины обыщут селение. Вдруг здесь остались выжившие.
О том, что кроме выживших следовало также искать ценности, я добавлять не стал. При нэкомате говорить подобное не хотелось, тем более, что солдатам подобные указания все равно не требовались. Они и так знали, что делать. Однако, к сожалению, найти ни ценностей, ни выживших не удалось. Селение оказалось обчищено вплоть до изъятия посуды и здесь не нашлось никого живого. Видимо, демоны позаботились о вывозе трофеев.
В результате все свелось к тому, что можно было назвать рутиной — поиску дров и сжиганию тел на священном огне, подкрепленном молитвой. Спустя час армия продолжила движение, а уже вечером войско расположилось лагерем у западных склонов горного хребта. Здесь же я и встретил рассвет, привычно отрабатывая стойки с мечом. Без особой радости, хотелось спать и чашку горячего кофе, но бросать тренировки было нельзя. С этим делом только дай слабину — в миг забросишь. Тем более сейчас, когда тренировки уже не давали столь быстрого эффекта. За этим занятием меня и нашел один паладин.
— Скучно ты время проводишь, Энквуд, не хочешь привнести в свои будни немного веселья? — спросил Гвинед, постукивая по наплечнику полуторным мечом.
Выглядел он, несмотря на раннее время, возмутительно бодрым и полным сил. Однако же предложение мне понравилось. Спарринг с сильным противником всегда приносил пользу, пусть даже результат схватки был заранее известен.
— Давай, — согласился я, вставая в стойку. — Только не забудь, мне умирать нельзя. Добираться до сюда будет слишком долго.
— О… Тогда я буду нежен!
После чего, вопреки собственным словам, Гвинед бросился в стремительную атаку.
Рубящий удар сверху я блокировал эспадоном и тут же вынужден был отпрянуть назад, спасаясь от пинка в грудь. Затем последовали удар снизу, успешно отведенный. На миг мы застыли друг напротив друга, но только на секунду. Паладин атаковал вновь, из положения «глупец» устремив острие меча в мой живот и тут же сделал еще шаг навстречу, нацелив эфес меча в подбородок. Уйти от удара получилось не иначе как чудом.
— Неплохо, но что же ты не атакуешь? Обороной схватку не выиграешь, — заметил паладин.
— Черта с два я поведусь на эту уловку.
— Жаль, но тогда мне придется стать серьезней, — ответил Гвинед. После чего наглядно продемонстрировал, что значили его слова. Движения паладина стали еще стремительней, удары — тяжеловесней. Схватка с ним мгновенно переросла в чудовищно сложно испытание.
Мое восприятие просто не поспевало за скоростью Гвинеда и все, что оставалось — действовать на инстинктах. Скорее угадав, чем увидев, я подставил эспадон под удар справа, и едва не улетел прочь от вложенной противником силы. Оступившись, увидел, как вражеский клинок взметнулся вверх, вспыхнув на солнце. И этот свет мгновенно привел к поражению. Блок оказался недостаточно прочен из-за потери времени, и был просто сметен. Клинок ударил в плечо, бросив на землю. А затем к моему горлу оказался приставлен меч.
— И это называется «нежен»? — прохрипел я, пытаясь унять головокружение.
— Всего-то щепотка жестокости. Пойдет в качестве приправы, — с полным довольством в голосе произнесла эта сволочь. — Однако, должен сказать, ты делаешь успехи.
— Да ладно, не вижу разницы, — ответил, вновь принимая вертикальное положение.
— Но она есть. Две недели назад ты бы не смог справиться и с первой связкой ударов. Так что прогресс на лицо. Вот увидишь, еще год тренировок, и я сделаю из тебя настоящего инквизитора! — это заявление сопроводил хлопок по плечу, едва не отправивший меня обратно на грешную землю. Сами слова также бодрости не вызвали. Вот только это не было поводом прекращать тренировки.