— Господин, я могу только извиниться за...
— В этом нет нужды, Киршер, — поднял я руку. — Вы выполнили свою работу. Покажите мне, что они оставили.
В тишине внутренней библиотеки Киршер разворачивал на столе отрез красного фетра. Джабал нервничал, и на его лбу под самой гривой белых волос сверкали бусинки пота.
Я не хотел никого тревожить, поэтому попросил присоединиться к нам только Рейвенора и Эмоса.
В комнате пахло тиковым деревом, из которого были сделаны полки, затхлостью книг и озоном защитных полей, накрывающих особо хрупкие манускрипты.
Наконец фетр был развернут. На нем лежали девять крошечных устройств, шесть вокс-перехватчиков и три фаркодера. Каждый был заключен в жемчужине прочного пластика.
— Чтобы быть уверенным, что они обезврежены, я запечатал их в инертную пасту сразу же после обнаружения. Ни в одном из них не было мин-ловушек.
Гидеон Рейвенор подошел к столу, взял один из запечатанных вокс-перехватчиков и поднял его к свету.
— Имперский, — произнес он. — Маркировка отсутствует, но сделали его в Империуме. Очень высокое качество и передовые технологии.
— Мне тоже так показалось, — сказал Киршер.
— Военное производство? Гражданское? — спросил я.
Рейвенор пожал плечами:
— Мы могли бы проследить их происхождение до вероятного производителя, но тот скорее всего снабжает все возможные силы, действующие в Империуме.
Аугметические очки Эмоса щелкнули при автофокусировке, когда он посмотрел на предметы, выложенные на ткани.
— В фаркодерах, — начал он, — тоже применены передовые технологии. Чтобы успешно встроить такую вещицу в узел связи, требуются исключительные навыки.
— Исключительные навыки нужны уже для того, чтобы влезть в дом так, как это сделали они, — ответил я.
— На устройствах нет маркировки изготовителя, — продолжал Эмос, — но это явно усовершенствованные модели серии «Амплокс». Они значительно улучшены по сравнению с теми, что используются в войсках. Это, конечно, только догадка, но рискну предположить, что и Министорум тут ни при чем. Они печально известны во всем, что касается технических новинок.
— Тогда кто? — спросил я.
— Адептус Механикус? — предположил он. Я был неприятно удивлен.
— Или, по крайней мере, организация, — с улыбкой пожал плечами архивист, — обладающая достаточной силой и влиянием, чтобы получить столь высокотехнологичные устройства от Адептус Механикус.
— Например?
— Официо Ассасинорум?
— Они влезают, чтобы убивать, а не подслушивать.
— Точно. Тогда, может быть, могущественный Имперский Дом, обладающий влиянием в Сенаторум Империалис.
— Возможно... — допустил я.
— Или...
— Или?
— Или одна из организаций Империума, которая регулярно применяет такие устройства и обладает авторитетом и потребностью использовать только наилучшее из доступного оборудования.
— И что же это?
Эмос посмотрел на меня как на дурака:
— Конечно же, это Инквизиция.
Спал я плохо, урывками. За три часа до конца ночного цикла я проснулся в холодном поту и сел на кровати.
Обернувшись простыней, я вынул матово-серый короткоствольный пистолет из кобуры, висящей у изголовья кровати. А затем прокрался в холл.
Тусклый синий свет, пробивавшийся из прихожей, размывал очертания предметов. Я медленно крался вперед.
Ошибки быть не могло. По нижней гостиной кто-то ходил.
Взведя оружие, я начал спускаться по лестнице. Глаза постепенно привыкали к темноте.
Мне хотелось включить вокс и поднять на ноги Киршера и его людей. Однако я понимал, что если незваный гость достаточно умен, чтобы обойти сигнализацию, то его легко можно спугнуть. За несколько часов пребывания в Океан-хаусе в мой мир успел просочиться противный привкус предательства. Возможно, это была только паранойя, но я решил выяснить все до конца.
Из приоткрытой кухонной двери на пол гостиной упал луч белого света. Я вновь услышал шаги.
Подкравшись поближе, я убедился, что сигнализация отключена, и скользнул в дверь, держа оружие перед собой.
Внешняя кухня, царство разделочных столов с мраморным покрытием и начищенных алюминиевых плит, была пуста. С потолочных креплений свисали многочисленные металлические сковороды и кастрюли. В неподвижном воздухе еще витал запах чеснока и специй. Свет исходил из внутренней кладовой, где располагалась холодильная камера.
Два шага, три, четыре. Каменный пол обжигал холодом мои босые ступни. Я добрался до кладовой. Там кто-то двигался. Ударом ноги я распахнул дверь и прыгнул внутрь.
Медея Бетанкор, одетая лишь в длинную нижнюю сорочку, сшитую на армейский манер, вскрикнула от неожиданности. Поднос с остатками кетелфиша с грохотом упал на пол.
— Великие боги, Эйзенхорн! — возмущенно завопила она, подпрыгивая на месте. — Не делай так больше!
Я был зол и не стал сразу опускать пистолет.
— Что ты тут делаешь?
— Ем! Или тебе еще что-то примерещилось? — Она издевалась надо мной. — Чувствую себя так, словно проспала целую неделю. Подыхаю от голода.
Я опустил оружие. Мою нервозность потеснило чувство неловкости.
— Прошу прощения. Извини. Возможно, тебе стоило одеться, прежде чем спускаться, чтобы совершить набег на кладовую.
Прозвучало это глупо. Но насколько глупо, я осознал лишь мгновение спустя. Мое внимание приковали ее длинные темные ножки и сорочка, плотно облегающая изгиб ее груди.
— Тебе тоже стоило бы последовать своему совету, Грегор, — сказала она, приподнимая бровь.