Выбрать главу

— Я согласен, — сразу оживился Еган.

— Ну и дурак, — сухо сказал Волков. — Да и не собираюсь я сидеть в вашей дыре три месяца.

— Ну, понятно, — опять вздохнул Еган.

— Ладно, бери, но имей ввиду, денег я тебе платить больше не буду, пока рубаху не отработаешь.

— Я согласен, господин.

— Болван.

На кладбище было много народа… Бродяги, поденщики, мужики из обоих деревень, с хуторов, бабы, дети. Хоронили не кого-нибудь, а коннетабля барона и его людей. Волков и Еган остановились чуть поодаль, слезли с коней.

— Барона видишь? — спросил солдат.

— Не видать. Нету его. Фрау Анну вижу, попа нашего и его служек, сержанта вижу, управляющего вижу. Ни барона, ни баронессы нету. Да и гробов не видно, видать, схоронили уже.

— Фрау Анна это вон та, в черном, что у бочек за столом?

— Ага, она. Старая, а выглядит как молодая. Видишь, угощения сама раздает людям, не брезгует.

Высокая, стройная женщина в черном платье забирала у слуг куски сыра, колбасы и хлеба, и сама отдавала их людям, собравшимся на похороны. Люди брали, кланялись, шли к столам пить дармовое пиво. Бабам и детям давали пряник. Народ терпеливо ждал очереди. Священник был тут же, и он что-то втолковывал жующим людям.

Волков отдал повод коня Егану.

— Жди здесь.

— Господин, вы мне тоже колбасы возьмите, — сказал тот.

Волков взглянул на него неодобрительно и ничего не ответил. Растолкав людей, он подошел к фрау Анне, дождался момента, когда она заметит его, поклонился. Женщина, заметив его, перестала раздавать еду и подошла к нему.

— Здравствуйте, вы, видимо, тот рыцарь, который сражался с моим мальчиком с дезертирами.

— Да, мадам. Но я не рыцарь, — Волков разглядел ее. Он не дал бы ей сорока, и для своих лет она очень хорошо выглядела. Даже отсутствие одного из нижних зубов ее не портило. Солдат не сомневался, что в молодости она была красавицей. Не удивительно, что граф, имел с ней общих детей.

— Надеюсь, — ее голос дрогнул, до сих пор она была спокойна и холодна, а тут вдруг послышались слезы, — надеюсь, он вел себя достойно.

— Безукоризненно, мадам.

— Я воспитывала его рыцарем.

— Вам это удалось.

— Вы… — она замолчала, и посмотрела солдату в глаза, — вы не могли помочь ему в бою?

— Нет, мадам. От арбалетного болта нет защиты. Если выстрел точный, это либо рана, либо смерть. Ему не повезло.

— Вы отомстили за него? — она всхлипнула.

— Да, мадам. Я убил арбалетчика. Я убил их всех.

— Мне очень приятно, — она говорила сквозь слезы, — мне очень приятно, что такой воин, как вы, так высоко оценил моего мальчика.

Волков достал из кошеля черную от старости большую и тяжелую имперскую марку. Протянул ее женщине.

— Что это? — спросила та.

— Это он дал мне перед боем за то, что бы я помог ему. Хочу вернуть ее вам.

— О чем вы? — она даже отшатнулась.

— Я зря взял эти деньги.

— Если вы не рыцарь, то вы солдат, а это ваше сольдо. Если мой мальчик дал вам эти деньги, и они помогли избавить деревню от дезертиров, значит, мой мальчик поступил верно. Спрячьте деньги. Как вас зовут?

— Яро Фолькоф, — ответил Волков, пряча марку.

— Так вот, господин Фолькоф, мой мальчик правильно сделал, что нанял вас, а вы правильно сделали, что перебили этих бешеных собак. Я горда своим мальчиком.

— Для меня было честью сражаться с ним рядом, — Волков поклонился. — До свидания, фрау Анна.

— Господин Фолькоф.

— Да, фрау Анна?

— Мой дом рядом с аббатством. Знаете, где это?

— Знаю. Я езжу к монахам лечить раны. Я видел ваш дом.

— Заезжайте, я буду рада вас видеть.

Волков низко поклонился.

Они заехали к кузнецу, тот восхищался, осматривая арбалет, и обещал сделать к нему десять болтов.

— Господи, что ж за люди его сделали? Что за мастера? Видно не люди, а боги!

— Ты бы не богохульствовал, кузнец, при незнакомых людях, — беззлобно заметил Волков. — Бог у нас один, а арбалет сделали люди.

— Великие мастера, — произнес кузнец.

После этого солдат и Еган поехали к себе в малую Рютте.

— Господин, — начал Еган.

— Ну?

— Я тут подумал насчет рубахи…

— Какой еще рубахи? — не понял Волков.

— Ну, вот этой, — Еган хлопнул себя по груди, — кожаной.

— Ну и что надумал?

— Вот вы сказали, что отрабатывать мне ее три месяца, а вы тут у нас три месяца сидеть не собираетесь.

— Ну и? Вернешь рубаху?

— Нет. Не верну, я с вами поеду. Слуга вам нужен. Добра у вас много разного, а слуги нет, конюха нет, а вы ведь даже сейчас одеться не можете.