— А ну-ка успокойся, доиграешься, — повысил голос солдат. Он с силой натянул поводья, хотя одной рукой это было сделать непросто. — Успокойся, волчья ты сыть.
И тут он услышал плеск воды и хруст кустарника. Он поднял голову, чуть обернулся и увидел, как по болоту шлепает огромными ножищами здоровенный, почти голый мужик. На мужике были только остатки драных штанов. Волос у него было мало, но они были длинные, редкие космы свисали до плеч. Сам он был крупный, если не сказать огромный. Одутловатый, словно больной. С неестественным свисающим брюхом. Но даже по болоту мужик двигался очень проворно. Огромными ладонями с черными ногтями он отодвигал редкие орешины и шел прямо к Волкову. Тяжело дышал, но шел быстро. Волков с удивлением рассматривал его лицо. Мужик был явно тяжело болен. Глаза его были бесцветные, водянистые. Губы распухшие, серые, в пол-лица, а кожа серо-зеленая.
— А ну, стой! — крикнул ему солдат. Уж больно недобр был мужик.
Но тот продолжат идти. Конь под солдатом просто бесился, но Волков тянул и тянул на себя узду, не давая коню поднять голову. А больной мужик хрипел и шлепал по болоту огромными ножищами все ближе.
— Эй, ты, чумной! Или желтушный. А ну, не подходи! Стой, говорю! Меч возьму — располосую.
И тут конь захрапел, заржал сдавленно и жалобно. Страшный мужик неумолимо приближался. Он буквально пожирал солдата глазами. При этом он стал еще чавкать, как будто захлебывался слюной, и уже тянул руку, хотя был еще в десяти шагах. Чтобы достать меч, Волкову пришлось бы бросить поводья, а конь почти взбесился и ждал этого.
— Надо бы освежевать тебя! — Крикнул солдат. — Чтобы ты не пугал людей, но сейчас мне некогда.
Он чуть отпустил повод, и… даже шпорить коня не пришлось. Тот рванул так, как никогда в жизни. Солдат чуть не завалился на спину от неожиданности, еле удержался в седле.
Почти всю свою взрослую жизнь Волков провел в седле. Он даже вспомнить не мог, сколько жеребцов, меринов и кобыл у него было. Под ним только четырех убили. И в умении держаться в седле, если он и уступал кому-то, то, наверное, только рыцарям-турнирщикам, да старым кавалеристам. Это его и спасло. Поэтому и не вывалился. Но, как бы хорошо не был кован конь, если он несется изо всех сил по глине и лужам, он поскользнется.
Так и случилось. Пока солдат восстанавливал равновесие, пытаясь взять коня под контроль, конь поскользнулся. Перебирал ногами, пытаясь устоять, но уже летел боком в большую лужу, образовавшуюся в колее. Все, что успел сделать Волков, — это вытащить ноги из стремени. И когда конь уже летел в лужу, тот перекинул ногу через седло и очень удачно спрыгнул. Скользя по глине, пробежался, пытаясь удержать равновесие. «Лишь бы не на руку. Лишь бы не на руку», — твердил он и почти удержался на ногах, но все-таки упал на бок, безопасно, но изрядно перемазавшись в глину. Конь пролетел мимо него, поднимая фонтан брызг. Скользя, Волков с трудом встал на одно колено, а страшный мужик, шлепая по лужам, бежал к нему. Он был уродлив и близок.
— Ну, ты сам этого хотел, — сказал Волков и потянул меч.
До уродца был десяток шагов. Солдат встал в стойку, отвел меч вниз и чуть в сторону. Ждал. Огромное пузо колыхалось из стороны в сторону на каждом шагу, так и манило ткнуть прямым уколом с выпада, но что-то остановило солдата. Он уже знал, что сделает, но почему-то хотел рассмотреть этого мужика поближе. Поэтому, когда до мужика оставалось всего два шага, а тот просто летел на него, выставив вперед руки, Волков просто сделал шаг в сторону, влево, подприсел и секущим ударом с оттягом врезал уродцу в ногу, чуть выше колена. Секущий удар со всего размаха срежет любую ногу не защищенную доспехами. Солдат рассчитывал увидеть брызги крови и уродливую отечную ногу в луже. Но произошло невероятное, меч глухо звякнул, как будто им пытались разрубить толстую дубовую ветку и чуть не выскользнул из руки. Солдат даже не понял, что произошло, но его спасло то, что чумной мужик со страшным хрустом полетел в не глубокую придорожную канаву с водой, поросшую хилым орешником. Не дожидаясь пока он начнет вставать, солдат кинулся к лошади на ходу пряча меч и надеясь, что лошадь ничего себе не сломала. Он еле успел поймать коня. Тот был здоров и уже готов был броситься бежать.
— Да стой ты! Дьявол в тебя что ли вселился? — ругал солдат коня, пытаясь попасть в стремя. — Получишь у меня плети.
Он влез на коня с большим трудом, в седло еще не уселся, а конь, как ошпаренный, полетел прочь. Через двести шагов Волкову удалось остановить коня. Он оглянулся назад, но ничего не увидел. На дороге никого не было, вот только лошадь и он сам были перепачканы в глину, да и у коня был разодран правый бок. Видно разодрал стременем, когда упал. Солдат достал из ножен меч и осмотрел лезвие.