Он приподнялся на одном локте, вслушиваясь во тьму вокруг него. Попробовал пошевелить левой ногой, она отозвалась сжимающей болью. Опираясь на правую ногу и цепляясь за каменный крест, он медленно встал. Никаких признаков погони и других подозрительных звуков. Терон внимательно огляделся вокруг и увидел деревянную палку. Взяв ее, он отломал несколько лишних веток и использовал ее как костыль.
Он совершенно потерялся и не знал куда идти. Не видно было никаких опознавательных знаков, невозможно было сориентироваться. Но оставаться тоже было нельзя. Терон решил перемещаться до тех пор, пока, возможно, не найдет место хотя бы отдаленно знакомое, тогда бы он смог хоть как-то сориентироваться.
Медленно продвигаясь вперед заметил, что деревьев становиться меньше. Надгробия постепенно сменялись очертаниями склепов.
Он вышел на узкую, заросшую тропинку, виляющую между склепов. По ней было хромать легче, поэтому он решил идти по ней.
— Рано или поздно один из ее концов выведет меня к главной дороге или к охраннику. — Подумал Терон.
Минут через двадцать тропинка заканчивалась, упираясь в склеп.
Этот склеп был немного крупнее остальных. Две каменные фигуры стояли по краям от железной двери. Как вечные охранники покоя, хозяина склепа. Железная дверь была приоткрыта.
Терон решил зайти туда и дождаться там утра. А затем по дневному свету сориентироваться и выбраться с кладбища.
Зайдя вовнутрь склепа, он прикрыл за собой дверь и она захлопнулась. Он подергал ручку, бесполезно. Замок заклинило.
Терон включил фонарик и огляделся. К горлу подкатил ком, когда он увидел багровые пятна на стенах и на полу склепа. Крышка каменного гроба была приоткрыта. Вокруг были огарки свечей и восковые наплывы. Собрал остатки своего мужества, чтобы заглянуть в приоткрытую крышку гроба.
Вздох облегчения невольно вырвался, когда он заметил, что гроб был пуст. Там лежали лишь завядшие цветы.
Быстро осмотрелся по сторонам в поисках другого выхода. Но его не оказалось. От пришедшего осознания своего положения минуты тянулись как часы,
— Она скоро вернется. И буду надеяться, что она придет сытая. — В отчаянии подумал Терон, начав искать орудие для защиты. Но ничего не нашел кроме засохших листьев, въевшегося воска и птичьего помета.
Тогда он взял свой костыль и разломал его. Шнурками он привязал короткий конец палки к длинному таким образом, чтобы получился крест.
— Глупая идея. — подумал Терон. — На кладбище и так полно крестов. Я вообще не знаю, чем можно защитить себя. — Взгляд Терона прошелся еще раз по внутреннему помещению склепа. Не было за что спрятаться, невозможно протиснуться через отверстия резных окон под потолком. Оставалось только сидеть и ждать своей участи.
Была оглушительная тишина. Казалось, прошло часа три, а может час. Ощущение времени было размазанным. Тишину нарушил легкий щелчок замка, и затем глубокий скрип медленно открывающихся железных дверей.
— Вот он… — подумал Терон. — Последний момент моей жизни. Но я уйду достойно. Может, прихвачу ее с собой, если получится.
Из-за двери показалась фигура девушки-вампира. Она медленно вошла, но Терон не услышал и не увидел ее шагов. Терон поднял крест, делая его преградой между собой и вампиром.
Вампир остановилась, пристально глядя на Терона, склонив голову набок. Как делают это собаки, пытаясь понять, что от них хотят. На ее щеках появился румянец. Затем раздался заразительный смех.
— Ну, ты даешь! — Продолжала смеяться вампир, не останавливаясь.
Терон от подобной реакции смутился и не знал, как себя вести.
— До чего же додумался! Да здесь на кладбище полно крестов! — Вытирая выступившие от смеха кровавые слезы, сказала она.
— Ну. я тогда вообще ничего не понимаю, — Сказал Терон, устало бросив на пол самодельный крест. — Ну и как же мне против тебя тогда защищаться? — Всплеснув руками, сказал он.
— Как, как. А никак. Зачем тебе защищаться от меня, красавчик? Неужели против такой маленькой и беззащитной девушки тебе нужно защищаться? — Сказав это, она сверкнула красными глазами.
— Вот это беззащитная девушка! Хватит мне глазками сверкать, и без них страшно. — Сказал Терон, отступив на шаг назад. Он почувствовал, как ее слова пытались пробиться в его сознание вопреки всему рациональному, имели подобие властного приказа гипнотизера. Но действовали более мягко, усыпляя бдительность.