Стоило жгуту коснуться меня, как перед глазами появился бункер и печать призыва, которая сейчас была активирована. В центре печати стоял хмурый Арик и что есть сил костерил Ярослава. Называл его сопляком, неумехой и всё в этом роде. Он хотел разговаривать исключительно со мной.
— Позови мне своего учителя. Он явно разбирается во всех делах, что касаются призыва лучше тебя. Да и информация, что у меня есть предназначается для него. Долбанный предатель. Двуединый! Мать его! Чтобы его инкубы пустили по всему восьмому кругу с голой задницей.
После этих слов Арик упал на колени и начал корчиться от боли. Ярослав не пожалел силы и влил её сразу в пять секторов, что было очень сурово по отношению к призванному, но крайне эффективно. Парень сделал всё правильно. Дал понять, кто здесь главный и обозначить границы дозволенного.
— В следующий раз я активирую максимум и буду держать его до тех пор, пока ты не начнёшь умолять пощадить тебя. А теперь выкладывай, что у тебя там за сообщение. Я передам его учителю. Он сейчас слишком занят, чтобы тратить время ещё и на такую мелочь, как ты.
Демон немного отдышался. Сейчас он точно не притворялся, как можно было подумать. Ярослав действительно наказал его очень серьёзно.
— Меня прислал повелитель шестого Доминиона — Граитулта. Могущественный демон, подчиняющийся повелителю Андромаху. Одному из девяти великих повелителей.
— Слишком много лишней информации. Говори уже, для чего тебя прислал этот Граитулта.
— Он хочет встретиться и поговорить с твоим учителем. Сказал, что у него есть что предложить истинному двуединому, а не тем подделкам, что в последнее время стали появляться в этом мире. Местные двуединые не хотят идти на контакт с демонами, поэтому он и решил обратиться к твоему учителю. Его душа прибыла из другого мира, что и позволило ей вместить в себя две первоосновы. Благодаря им он может стать крайне могущественным существом. Необходимо только правильно совместить обе силы и провести инициацию.
— Я так понимаю, что Граитулта может помочь с этим?
Арик быстро начал кивать. При этом он почему-то стал шарить руками по полу, словно пытался там что-то найти. Но лишь натыкался на линии печати призыва, которые были отлично защищены.
— Этого я уже не знаю. Повелитель велел мне передать только эти слова. Он даёт слово, что для разговора с твоим учителем использует лишь сотую долю своей силы. И просил передать необходимые символы для его призыва.
Арик поднял руки и на полу появились новые символы, начерченные кровью демона. Мне эти символы сразу не понравились. Слишком это было просто. Слишком опасно. И слишком глупо, с моей стороны, если решусь их применить без подходящей защиты. А эту защиту можно было организовать только после того, как Ярослав станет гораздо сильнее.
Или пока я не смогу пробиться к тьме, что засела внутри.
Прислушался к себе и очень удивился.
Во-первых, техника Ярослава, а вернее, Мэй, была уничтожена. И сделал я это совершенно неосознанно. Походя, словно отмахнулся от надоедливой мухи. Хотя в прошлый раз пришлось довольно сильно напрягаться, чтобы дать Мэй по ручонкам.
А во-вторых, тьма сейчас была гораздо ближе. Она словно смогла пролезть через несколько слоёв защиты. Но оказавшись в новом месте, не понимала, что ей делать дальше. Свет с любопытством наблюдал за этим и даже пытался помочь своей новой товарке. По крайней мере, для меня это всё выглядело именно так.
Что конкретно, я не мог объяснить. Но именно такие чувства возникали.
Неужели сражение с личами, а до этого уничтожение осквернённых позволило тьме стать сильнее? Стать ближе ко мне.
Другого объяснения просто не было. Это означало, что можно помочь тьме. Помочь ей тем же способом, что использует для своего развития Ярослав. Мне просто необходимо как можно больше пользоваться магической энергией, позволяя тем самым тьме преодолевать, воздвигнутые барьеры. Но для архимага добиться такого перенапряжения довольно сложная задача. Тем более, вне боевой обстановки.
Мне нужно будет целыми днями только и заниматься, что тратой магической энергии. Что я не мог себе позволить. Особенно в то время, когда в империи начали твориться такие дела. Я с родом не успел толком разобраться, а теперь ещё предстоит заняться делами империи.
Всё случившееся с Романовыми и Каршином, напрямую касается инквизиции. И сбросить дела на других, как я это делал последние двенадцать лет, не выйдет. Да и не смогу я так поступить. Сам себе в глаза потом не смогу смотреть.