— Игорь Леонидович, вы вольны делать всё что угодно. Ни в коем случае я не собираюсь принуждать вас. Но моё предложение действительно только сегодня. Если вы откажетесь, то другой возможности больше не будет.
Графу было необходимо убедиться в том, что он действительно не сможет никому рассказать о том, что я предлагаю ему сделать. Так, пускай убедится. Сперва на слугах, а потом и с сыном поговорит. Препятствовать в этом я не стану.
Слуги нашлись очень быстро. Оставил их наедине с Потёмкиным. Они же помогут ему связаться с сыном. Сам я вышел из комнаты, но не стал далеко отходить. Отчего-то был уверен, что граф согласится.
Да и смысл отказываться? Всё равно ему осталось жить всего ничего. Так какая разница когда умирать? А тут имеется возможность протянуть гораздо дольше.
Ожидание слегка затянулось. Пришлось простоять возле двери минут двадцать. И когда она открылась, я выдохнул с облегчением.
— Виктор Алексеевич, я согласен.
— Правильное решение граф. Позвольте, я помогу вам. Мы вернёмся через несколько часов. — бросил я слугам, подхватывая Потёмкина под руку.
После разговора со слугами и сыном он стал выглядеть ещё хуже.
Глава 25
У Ярослава уже всё было готово. Даже тёмные доведены до нужной кондиции. Единственное, что мне оставалось сделать это повесить на них руну тишины и сказать ещё пару напутственных слов, которые не должен был слышать граф. Он и без того сильно нервничал и несколько раз, пока мы спускались, говорил, что ему не нравится эта затея.
Посмотрим, как он заговорит после ритуала. Когда сможет самостоятельно передвигаться и не только. Специально для этого случая Ярослав притащил в бункер большое зеркало. Мне его очень не хватало после ритуала.
Убедившись, что всё готово, провёл небольшой инструктаж для графа и поставил его в нужное место, после чего убрал руны тишины, чтобы не мешать проведению ритуала, и велел Ярославу приступать.
Наблюдать со стороны за ритуалом передачи жизненной энергии гораздо интереснее, чем принимать в нём непосредственное участие. Ещё мне так было гораздо проще контролировать действия Ярослава. Хотя он и не нуждался ни в каком контроле.
Парень делал всё идеально. Каждая частичка силы была истрачена им по назначению. Ничего лишнего. Всё в точности, как и должно быть.
Единственная неизвестная переменная, это Игорь Леонидович, которому было невероятно трудно стоять. Да и когда ритуал начался, ему явно стало плохо. Граф начал трястись и схватился рукам за грудь, словно ему не хватало воздуха, и он пытался разорвать её.
Но сейчас не было никаких помех в виде скверны. Ритуал шёл гораздо быстрее. Поэтому передача началась довольно быстро. А вместе с ней тело графа подхватила печать.
Насчёт нескольких часов я погорячился. Мы уложились минут за сорок. Всё прошло идеально. И для меня довольно обидно.
Я наблюдал, как разглаживаются морщины на лице князя, как его тело наливается силой. Кожа приобретает нормальный оттенок. Мышцы приходят в тонус, а из глаз уходит обречённость.
Сейчас графу можно было дать лет шестьдесят на вид. Он уже не выглядел тем древним старцем, которого вывели под руки из машины слуги. Такой добротный патриарх в расцвете сил. Вполне возможно, что я также должен сейчас выглядеть, если бы не эти годы пьянства.
— Как ощущения? — спросил я, подходя к ничего не понимающему графу.
Он стоял на месте и даже не шевелился. Лишь взгляд перебегал с одного тела доноров на другое. Дал Ярославу отмашку и они мгновенно вспыхнули тёмным пламенем. Это заставило графа окружить себя защитой.
— Не стоит так реагировать. Здесь вам ничего не угрожает. Уже можно выходить из печати.
— Ох. — выдохнул Игорь Леонидович, сделав первый шаг.
Он на секунду замер и немного покачался на ногах, проверяя устойчивость. Затем присел, тут же встал и начал прыгать. При этом на лице у графа расплылась широченная улыбка и он рассмеялся.
Я его прекрасно понимаю. Сам чувствовал себя также после проведения ритуала.
— Не привычно, правда? Но это ещё не всё. — я подошёл к зеркалу и сдёрнул с него покрывало. — Не стесняйтесь.
Граф и не стал стесняться. Подлетел к зеркалу и принялся себя рассматривать, при этом сопровождая всё крепкими ругательствами.
— Мне же никто не поверит! — произнёс он, когда уже вдоволь налюбовался собой и повернулся ко мне. Ярослав в это время занимался уничтожением доноров.
— Вы и не сможете никому рассказать. Любой врач и целитель сейчас подтвердят, что вы стали моложе минимум лет на тридцать. Более точную цифру не могу назвать.