Выходила патовая ситуация, которую я мог повернуть в нашу сторону. Подготовил сразу две техники объединения первостихии и спрыгнул с брони, когда проезжали мимо. Бойцы, державшие осаду сразу увидели меня и начали расступаться, давай пройти. При этом они принялись вешать защиту на меня. Мне даже самому не пришлось отвлекаться на это дело.
И когда я оказался за пределами защитного оцепления, на меня обратили внимание сразу все пасти, что находились на этой стороне. Целый рой снарядов устремился в мою сторону. И я ничего не стал делать. Позволил бойцам за моей спиной почувствовать себя причастными к уничтожению этой твари.
Несколько десятков снарядов приняла на себя защита, а дальше уже и я атаковал. Выпустил технику, которая растворила следующую партию снарядов и впилась в защиту кадавра. Буквально пара мгновений и я уже видел достаточно большой просвет. Вот в этот просвет и залетела моя техника. Гораздо сильнее первой. В неё я вбухал процентов сорок от имеющейся силы.
Шандарахнуло знатно. Я даже отправился полетать. Хотя в радиусе полусотни метров так поступили абсолютно все. Даже продолжающие сопротивляться осквернённые и несколько перестроившихся тварей, габаритами сильно уступающих нашей псине.
Вышло даже лучше, чем я предполагал. Этот удар пришёлся по всем, но наши отошли от него гораздо быстрее и уничтожение осквернённых пошло куда активнее.
— В следующий раз хоть предупреждай. Я подготовлюсь. Не люблю летать без самолёта. — буркнул Багратион старший, вылезая из-под кучи камней. — Пока летел, заметил, где сражаются Авраамовы.
— Хоть какая-то от тебя польза. — усмехнулся я и тут же поднял руки в примирительном жесте. Просто старик моментально вспыхнул. Загорелся в буквальном смысле.
Как оказалось, не я был тому причиной, а осквернённый, что начал подниматься рядом с нами. Пётр Аркадьевич превратил его в кучу пепла, а я добил высвободившуюся скверну.
— Показывай, где там Авраамовы. И если, что я пошутил. Ты у нас очень полезный.
— Да пошёл ты, сопляк. — лениво отмахнулся от меня Багратион и повёл в нужную сторону.
Уже минут через десять я и сам увидел всполохи святой магии. А ещё через пять и самих сражающихся.
Арцах бился с отцом один на один. Биньямин остался последним, остальные осквернённые Авраамовы уже были освобождены. Среди чистых также не обошлось без жертв. Но для меня главное, что Арцах и Давид были живы. А потому, что я видел, могу с уверенностью сказать, что сын не проиграет отцу.
Я уверен, что от старого Биньямина не осталось и следа. Что это лишь оболочка, наполненная скверной, но судя по тому, как он сражался, можно было подумать, что старик специально поддаётся. Он и без скверны был очень силён, а с её подпиткой так и вовсе должен был стать настоящим монстром. Но этого не было.
— Как ты думаешь, твой дед действительно настолько слаб, или он просто поддаётся? — спросил я у Давида, который сидел на земле и баюкал сломанную руку.
Она уже вся посинела и распухла так, словно принадлежала утопленнику, пролежавшему под водой пару недель. Видел я такое, знаю, о чём говорю.
— Хоть отец и был гораздо сильнее деда в плане дара, но уступал в опыте. Он проигрывал ему в семи схватках из десяти. И то, что я сейчас вижу, не поддаётся никакому объяснению. Словно дед реально поддаётся. Словно он может сопротивляться псевдопервооснове. Но это просто невозможно. Она уничтожает личность человека, заменяя её собой. Берёт тело под полный контроль. Только если ей прикажут этого не делать.
— А приказывать ей сейчас никто не может. — закончил я. — Но то, что мы видим, говорит лишь о том, что личность святого старика не была поглощена полностью. Он помогает своему роду.
— В любом случае это ничего не меняет. Псевдопервооснова подчинила его себе. И уже нет никакой возможности его спасти.
— Расскажи об этом моему брату и сыну. Кстати, последний сражается где-то здесь. И он очень не любит скверну.
Услышав это, Давид вскочил, но едва не потерял сознание от резкой боли, прострелившей руку. А я заметил пропитанный кровью рукав и небольшую прореху, в которую виднелась сломанная кость. Идиоту нужно срочно идти к целителю, чтобы спасти руку, а он наблюдает за тем, как отец избивает деда.
— Спаси деда и тогда можешь сделать меня своим вечным рабом. Он знает о псевдопервооснове больше нас всех.
Парень попытался схватить меня за руку, но вместо этого застонал и вновь прижал к себе повреждённую руку.
— Сдался ты мне. Такого раба проще удушить, чем потом исправлять за ним все косяки. Хотя я в любом случае убью тебя после того, как всё закончится. Сёма, бери этого героя и тащи его к целителям. Желательно найди Ростову, она точно сможет быстро помочь. А я, пока пойду, поздороваюсь с Биньямином. Он должен мне ни чуть не меньше Арцаха.