Сразу после этого Тамара, а именно так звали девчонку, взяла под контроль ещё троих големов и через пять минут, умудрилась сделать то, что я не мог сделать на протяжении нескольких часов со всем десятком. Нет, она не поставила статую на место, но она её и не уронила.
— Похоже, я поняла, как здесь нужно работать, и могу взять остальных големов. Вроде это достаточно просто.
Ага, просто! Видимо, я в этом деле полный бездарь, раз первый попавшийся ученик справляется лучше.
— Забирай всех големов, и с этого дня ты отвечаешь за них. А ещё, назначаю тебя старостой. И кто посмеет тебя ослушаться, будет иметь дело со мной. Раз решили прикрываться женщиной, то теперь будут её слушаться во всём.
Радостная Тамара принялась скакать на месте и хлопать в ладоши. Совсем как маленький ребёнок. А ведь выглядит она даже старше меня нынешнего. А вот её одногруппники явно загрустили. Даже моих ущербных возможностей в эмпатии оказалось достаточно, чтобы ощутить это. А появились эти возможности благодаря Мэй и Чернушке. Правда, они сами не могут объяснить, как у них это вообще получилось.
Но зато теперь я ощущаю этот мир гораздо ярче и могу с лёгкостью улавливать настроение собеседника, а если сильно постараюсь, даже направлять его в нужную мне сторону. Правда, совсем этим не пользуюсь. Сейчас нет тех, кто решится мне перечить. Особенно среди сильнейших мира сего.
Хотя нет, есть один, и как раз сейчас я ощущаю его сильное недовольство.
— Виктор Алексеевич, — тут же раздался голос Алёны, которая теперь стала главной медицинской службы тёмной академии и личным учеником Ростовой, теперь уже Багратион. — Вы нужны нам.
— Тамара, дальше сама. — сказал я довольной девушке, хлопнул её по плечу и помчался через всю территорию академии к медицинскому корпусу.
В одной из палат сейчас расположилась Диана, которой уже пришёл срок рожать. Только мой упрямый сынуля наотрез отказывается это делать, пока я не приду. И что вообще за прихоть такая? Вот зачем мне всё это видеть? Но в этой ситуации я уже никак не могу на него повлиять. Слишком сильным стал, гадёныш. Придётся нам всем очень стараться, чтобы воспитать достойного человека.
— Он нас даже не подпускает, а Диане, — стоило мне оказаться в нужной палате, меланхолично произнесла Юля, которая пила чай с булочками и читала какую-то книгу. А вот Алёна нарезала круги вокруг кровати, и пыталась уговорить Георгия убрать защиту. Впрочем, Диана занималась тем же. Только она ещё просила сына не упрямиться и говорила, что ему пора появиться на свет.
Мелкий засранец, мать вообще ни во что не ставил. Отказывался слушать, а иногда в открытую управлял ей.
Говорить я ничего не стал, а сразу же направился на подмогу Алёне. Правда, не встретил никакого сопротивления там, где она не могла пройти. Защита сына пропустила меня.
— Вот я здесь, вылезай, поговорим.
Палату огласил дикий вопль Дианы, а через пару мгновений его заглушил детский плач.
— Папаша, отойдите и не мешайте работать. — сказала Юля, отталкивая меня в сторону. После чего они на пару с Алёной деловито принялись приводить Диану и малыша в порядок.
Я же в этот момент тупо стоял и улыбался. С рождением сына был сломлен очередной барьер силы, в который я упёрся месяц назад. Просто достиг своего потолка, выше которого не мог развиваться. Но теперь в этом потолке оказалась гигантская дыра, и ничего меня больше не ограничивает. Сделал это маленький засранец, который явно пытается подлизаться к отцу. Но хрен он угадал. Воспитание будет очень строгим. Никаких поблажек. Будет у меня трудиться сильнее других.
— А вот и братик появился. — послышался голос Мэй, которая стояла в дверях палаты. Из-за её спины выглядывала любопытная морда огромной чёрной кошки, с которой Мэй не расставалась ни на мгновение.
Чернушка выступала у девчонки не только в качестве друга, наставника, но также ездового животного. Все, кто живёт на территории академии, достаточно давно уже привыкли к этому зрелищу, а вот новых посетителей оно ввергает в шок. Особенно когда чёрная бестия перепрыгивает с крыши одного здания на другое. И расстояние между ними метров пятьдесят. При этом Мэй заливается смехом от счастья.
Увидев это впервые, я едва инфаркт не получил. А Ярослав и вовсе истерил несколько дней. Но всё было бесполезно. Мэй заявила, что Чернушка — её самый преданный друг и защитник. Что она никогда не позволит, чтобы с девчонкой что-нибудь произошло. Я это знал и чувствовал, но всё равно пришлось пару недель перебрасывать себя, чтобы не кидаться каждый раз спасать пигалицу. Ярослав до сих пор вздрагивает, каждый раз, когда видит Мэй верхом на Чернушке.