— Доблесть! — раздался крик одного из рыцарей.
В тот же миг от него ударила белая волна, мягко коснувшаяся каждого в отряде. Свет словно впитался в тела людей и животных, подарив бодрость, душевный подъем, напитал мышцы силой. Великолепный навык, которому немедленно нашлось применение. Ведь мы настигли первых противников.
Отряд разделился поровну, двинувшись по обе стороны от повозок. Мой моргенштерн поднялся над головой и тут же обрушился на голову первого из гьюков. Следующий оказался сбит конем, а затем и растоптан копытами идущих позади. Двигавшийся слева от меня рыцарь действовал еще эффективней, обрушивая свой меч с безукоризненной точностью. Каждый удар находил жертву.
Гьюки же не могли сделать ничего. Слишком были слабы, рассеяны. Они даже не сумели собраться в толпу, дерясь каждый за себя. А в таком положении их судьба точно была предрешена. Впрочем, у противника еще оставался весомый козырь в рукаве. И он не замедлил им воспользоваться.
В небесах послышался утробной рев, а затем четыре мощные туши бросились в атаку. Впрочем, их крики тут же заглушил пронзительный, еще более громкий вой. Двигавшийся в конце отряда оками начал свое превращения, наглядно доказывая, кто на этом поле боя царь зверей.
Я тоже решил внести свою лепту. С моей руки ударила перекаченная энергией молния, безукоризненно точно поразившая цель. Одна из гаргулий вздрогнула, беспорядочно задергала крыльями и приземлилась уже совершенно не там, где хотела. Еще у одной «птички» судьба сложилась и того печальней, ибо она оказалась слишком близко к оками. Белый волк совершил прыжок, ухватив пастью так любезно прилетевший обед. И пусть каменная кожа позволила гаргульи выжить в первые секунды, эта способность лишь продлила ее агонию. Жаль только, что у противника было еще два чудища.
Первое выбрало своей целью нашего единственного паладина. Зря, опытный воин, великолепный наездник, тот в самый последний момент дернул за узду коня, заставив того взвиться на дыбы. Из-за чего гаргулья мало того, что промахнулась с ударом, так еще и чувствительно огребла от передних копыт. Увы, еще одно чудище выбрало своей целью оруженосца и оказалось куда успешней. Тяжелая туша снесла и всадника, и его коня, обрушилась сверху, тут же пустив в ход челюсти.
— Вперед, не останавливаемся! — рявкнул я.
Хотелось развернуться и помочь, но разум четко говорил одно — задерживаться нельзя. В скорости сила. Пока лошади неслись вперед, свинорылы ничего не могли нам сделать. Но стоило остановиться, потерять инициативу, и враг соберется в толпу, которая и рыцарям сможет доставить неприятностей. Тем более оставленными позади гаргульями будет кому заняться — оками не собирался сидеть без дела.
Подбадривая себя такими мыслями, я без устали работал моргенштерном, бил пятками в бока коня, заставляя мчаться на пределе возможного. Так до тех самых пор, пока череда повозок не кончилась, открыв вид на простор, лишенный врагов. Уже там пришлось остановить разгоряченного скакуна, повернув того назад, и тогда же получилось увидеть итог своих действий. А был он ничем иным, как бойней. После нашего прорыва осталась земля, застланная множеством трупов. Тела гьюков лежали десятками, живых представителей этого племени осталась лишь небольшая горстка. Ах да, еще рядом находилась сбитая гаргулья, в настоящий момент пришедшая в себя и раззявившая пасть.
— Да успокойся ты! — рявкнул я, активировав огненный смерч.
Противник тут же забыл о своих прежних желаниях. Утробно взревев, гаргулья заметалась по полю, пытаясь сбить огонь со шкуры, но тщетно, ведь я уже давно сроднился с этим заклинанием и вел цель, куда бы она не сворачивала.
Один, два, три, четыре секунды… Достаточно.
Произведя в уме расчет, я оборвал подпитку заклинания, продолжив хладнокровно наблюдать, как все еще горящая туша мечется по полю. Краем сознания отметил занявшуюся рожь. Впору было бы пожалеть о выборе заклинания и отсутствии чар, вызывавших дождь. Впрочем, банальная воздушная стрела оказалась в нынешних обстоятельствах полезнее, прикончив обугленную гаргулью.
И это стало одним из последних штрихов в сражении. Обернувшись к повозкам, я отметил лишь своих солдат и трупы. Враги были уничтожены.
А ведь если посмотреть на ситуацию с иной точки зрения, мы только что перебили толпу спасавшихся беженцев. Причем некоторые из них явно не были воинами, и даже толком не могли держать в руках оружие. Впрочем, даже смотря на ситуацию с такого ракурса, не я не смог ощутить в себе жалости или потуг совести. Видно уже полностью сроднился с этим миром, впитав его обычаи. И не жалею об этом.