***
Прошло несколько лет. Принцесса Кристина скончалась от лихорадки в далёкой Литурии. А герцог Сан-Микеле вдруг с ужасом понял, что скоро тоже умрёт - головные боли давно не прекращались, начались головокружения и припадки. Фамильное проклятие всех мужчин их рода. Бедный Вито не дожил и до своего десятилетия. Что ж, Сан-Микеле перейдёт к старшим, а вот Каталина… Надо было что-то решать с будущим его единственной оставшейся в живых дочери. И написать Бенедикту, что следующим герцогом Сан-Микеле будет он. Освальдо задумался. Единственным хоть сколько-то подходящим женихом для Софии был король Коллариэнна, Эрнст. Но станет ли правитель почти самой богатой, хоть и небольшой, страны на континенте жениться на бесприданнице? Вряд ли. Ему нужны связи и влияние. Уж скорее он женится на одной из сестёр Императора Скалларии, чем на дочери бедного дворянина из маленького захудалого герцогства на краю Никилийских гор.
В дверь кабинета постучали. Герцог поморщился от очередного разряда боли и обернулся к входу.
— Вам письмо, Ваша Светлость. От Эрнста Лирианнского, — сказал Пьетро, слуга герцога, кланяясь и заходя в кабинет.
— Что ему от нас нужно, Пьетро? — удивился Освальдо.
— Ваша дочь. Она у нас девушка на выданье, — со знанием дела заявил старый слуга.
— Но мой род беден, — вздохнул герцог.
— Да разве всё в этом мире решают богатство и положение? — несколько простовато удивился Пьетро. — Принцесса Кристина, да будет земля ей пухом, наверняка показывала ему её портрет и говорила о ней. Она всегда хотела для сестры лучшей партии.
— Бедная Кристина. Её доброта ко всем живым сгубила её, — печально заметил Освальдо, распечатывая письмо. Да, верно, она и впрямь что-то писала про это. Ну, дай-то Бог.
***
— Ваше Высочество, у меня для вас важная новость, — Констанца улыбалась, а делала это она крайне редко. В детстве Каталине иной раз казалось, что Констанца так просто не умеет. Да и вообще, старая калитийка была сделана из коллариэннского мрамора, как святые в часовне. С возрастом девушка, конечно, поняла, что на всё у Констанцы были свои причины, о которых она никому не хотела распространяться.
— Что случилось? — София отвлеклась от одевания кукол и посмотрела на няню. В её душу закрались слабые подозрения, но тут же поутихли. Брачный возраст она давно перехаживала, да и женихов на её приданное сыскать было почти невозможно.
— Пора отложить игрушки. Вас выдают замуж, — сообщила Констанца.
— Да? — принцесса искренне удивилась. Да неужто?
— Да. Дождались наконец. Да и жених немногим старше вас. Вам восемнадцать, а ему, стало быть, двадцать шесть. А красивый какой… Ну словно ваш Риккардо, — закивала женщина. — Да точно, как Риккардо, ей Богу.
— Это король Коллариэнна? — Каталина на секунду забыла, как дышать. Ну… уж хотя бы младший двоюродный брат императора, но никак ни король фактически самой богатой страны.
— Точно так, — улыбнулась ещё шире Констанца.
— Моя добрая сестра даже после смерти заботится обо мне, — уверенно сказала девушка, складывая кукол в коробку. Хотя получилось как-то холодно. По-хорошему, она уже не любила никого, кроме отца и братьев. И, наверное, Констанцы. — Это возьмем с собой, — кивнула она на игрушки. — Я так хочу.
— Но Ваше Высочество… — в Калитии девочка вырастала, как только становилась невестой. А в Сан-Микеле… а в Сан-Микеле время застыло с момента смерти доброй графини Санты Доминики. После отъезда Кристины и смерти маленького Витторе дворец превратился в проклятый кукольный дом. София зациклилась на этих маленьких человечках, разряженных в лучшие одёжки. Больше всего пугало, что они были очень похожи на вполне реальных людей.
— Мы возьмём их с собой, — как мантру, повторила Каталина.
— Да, конечно же, — калитийка потянулась к сундучку. С Ваноццей спорить было бесполезно.