В тот день Рику несказанно повезло: старик отправился на соседний остров по делам, оставив юношу запертым в избушке. Немного подождав, Рик встал и выглянул в окно, ибо от умалишенного старика можно было ожидать всего что угодно. Вдруг он никуда не поехал, а на самом деле притаился рядом и шпионит? К счастью, подозрения не оправдались и принц, сдерживая позывы рвоты, принялся обыскивать трупы. У большинства несчастных имелись страшные раны, иные разложились настолько, что угадать причину смерти казалось затруднительным делом. Искомый предмет был обнаружен во внутреннем кармане камзола – старомодного и в дырах. Обладатель камзола, Армерий, выглядел еще хуже, но принц, в основном, смотрел на амулет, похожий на дешевую побрякушку на махрящейся в нескольких местах веревочке. Похожие безделушки продавались на базарах, по монетке за штуку и имели спрос среди людей с весьма скромным доходом. Однако любого мага, знающего толк в изготовлении амулетов, меньше всего волновала стоимость исходных материалов. Главное – эффективность амулета, а не его вид.
Принц еще раз прислушался к звукам за окном. Крамольная мысль вновь закралась в душу и заставила замереть на месте.
«Что если эта записка – злой розыгрыш старика? Так сказать, еще один предлог для того, чтобы распустить руки?» – Рик потряс головой. Нет! Столько раз он видел портреты сира Сэвори. Здесь не может быть ошибки. Да и к тому же королева, его так называемая «мачеха», являлась счастливой обладательницей книги стихотворений с автографом эльфийского поэта. Сэвори расписывался на эльфийском, но в целом почерк все равно был узнаваем.
Устроившись у пустующего столба, Рик проделал нехитрое действо: поплевал на палец, поскреб присохшую к подошвам грязь и начертил на амулете символ «Мокк’ар». Эльфы использовали данный символ не только как оберег, но и для материализации духов, для чего символу добавлялась дополнительная черточка.
Прошло несколько минут. Рик уже начал задумываться над правильностью исполнения всех предписаний, как вдруг амулет резко задергался из стороны в сторону. Создавалось впечатление, будто две противоборствующие силы, вцепившись в шнурок, пытаются перетянуть его на себя. Наконец, «противоборство» прекратилось и в воздухе, рядом с тем местом, на котором лежала магическая побрякушка, проступил нечеткий силуэт.
– Сир Сэвори, это вы? – осторожно предположил Эверикон, заговорив на эльфийском.
– К твоим услугам, – в голосе ответившего слышались нотки удивления. – Не каждый день встретишь человеческое дитя, умеющее изъясняться на альфарейском.
– Я нашел вашу записку, – выпалил Рик, не веря своим ушам. Неужели это все взаправду? А может он просто сошел с ума?
– Вот как? – голос эльфа был полон печали. – Значит, ты новая игрушка Дымокура?
Принц кивнул и задал встречные вопрос:
– Сир Сэвори, как вы сюда попали? И почему не сбежали?
Амулет еще раз дернулся и, медленно поднявшись над полом, завис в области шеи прозрачного собеседника.
– Трагическое стечение обстоятельств – вот причина моего рабства. Видят боги Альфара, я пытался бежать, но бестолку... Тебя били?
Помрачневший Рик хотел съязвить что-то вроде «А по моему виду разве не видно?», но подумал, что с его стороны это будет невежливо и ограничился сдержанным кивком.
– О, эти побои! – сетовал альфареец. – Когда-то я думал, что мои домашние учителя-философы жестоки по отношению ко мне. Все познается в сравнении, мой друг. Впрочем, отвечая на твой вопрос, скажу, что я был посредственным магом и поэтому не смог сбежать.
– «Были?» Что значит – «были»? – встрепенулся Эверикон.
– Потому что теперь я – бесплотное создание, тень собственных мыслей, ворох обгоревших листов, на которых не разобрать ни единой строчки.
– Ничего подобного! Любому архимагу по силам вернуть вас обратно, – он указал на неподвижное тело эльфа, звякнув кандалами.
Силуэт плавно переместился к двери. Раздался вздох.
– А нужно ли? На твоем месте я думал бы о том, как убежать.
– У меня нет шанса. Точнее, я не увидел такового, – принц потер саднившую от побоев поясницу. – Мы в неравных условиях. Старик хитер, а я… Что я могу в этих кандалах?