Принц прочистил горло и рассказал о «великом» замысле Граннуса и Абелоуна. Он умолчал о Саге и ее отчиме, зато рассказал о днях, проведенных в Альфаре и о капитане Хонноре.
Поэт мужественно воспринял весть о смерти друга; о том, что он переживает, говорили только желваки, игравшие на худом лице эльфа.
– Теперь, когда ты узнал эту историю, ты наверняка не откажешься от ценного «трофея» в моем лице, – принц решил высказать вслух внезапно пришедшую в голову мысль. Чем, собственно, один эльф лучше другого? Наверняка Сигнитт и Хоннор – два сапога пара! – В Альфаре тебя встретят не только как поэта, но и как истинного сына эльфийских земель.
– Какой пестрый вздор! – Сигнитт не боялся смотреть в глаза собеседнику и не боялся говорить напрямую о том, что думает. – Я не вернусь на пепелище прежней жизни. Поэт Сэвори Сигнитт умер в ту минуту, когда он заключил договор с демонами. Теперь я простой эльф, отщепенец, скиталец. Видишь, как одно путешествие может поменять всю жизнь?
Рик понимающе кивнул: вот уж незавидная участь. Да и сам принц угодил в похожую ситуацию. Дорога домой оказалась гораздо длиннее, чем он предполагал, а единственный человек, которого Рик любил и которому доверял, оказался предателем.
В тот день принц, с помощью эльфа и зомби, совершил короткую прогулку. Ему очень хотелось искупаться в море, однако он был еще слишком слаб. Во время прогулки эльф, словно между делом, напомнил о сундуке в кладовой.
– Мне удалось открыть его, – с гордостью сообщил Сигнитт. – Наш мучитель, гори он синим пламенем в загробной жизни, хранил в сундуке драгоценности и золото.
– Но как тебе это удалось? – Рик повернул голову, чтобы взглянуть на эльфа – не шутит ли?
– Заклинание «Замо́к ведьмы» не действует на зомби. Пока ты… м-м-м… спал, я сумел «договориться» с нашим верным Армерием. И так, мы стали обладателями немалой суммы, – сказал сир Сэвори, ослепительно улыбаясь.
– Мой казначей, которого я в глаза не видел, несомненно обрадуется притоку финансов, – Рик подавил грустный смешок.
– Смотри веселее, мой друг, – эльф похлопал его по плечу. – Ты обязательно доберешься до Иннишида или я не вольная птица, по имени Сэвори Сигнитт.
Через неделю Рик окреп настолько, что во время купаний начал отплывать от берега так далеко, что даже зоркий эльф терял его из виду. Они по очереди ловили рыбу, стараясь не трогать запасы провизии, и готовились к отплытию. На старой посудине Дымокура имелся магвигатор, таким образом они выяснили, что находятся на одном из маленьких островков, раскинувшихся россыпью к западу от Касарра. Это были земли королевства Орбан, когда-то отобранные у гремлинов.
Последний вечер на безымянном острове был бесконечно молчаливым. Рик смотрел на звезды и думал о Саге. Тихо подошедший эльф показал принцу амулет со знаком «Мокк’ар» и сказал:
– Духи непогребенных просят сжечь их останки.
– А как быть?.. – принц внезапно ощутил сухость в горле, отпил из фляги и продолжил: – Как быть с Армерием?
Из груди сира Сэвори вырвался легкий вздох облегчения. Он не решался заговорить о судьбе некроманта. Хорошо, что у его спутника было достаточно мужества, чтобы задать подобный вопрос.
– Я понимаю, о чем ты, – эльф печально вздохнул. – Мы не можем оставить его на острове. Но и с собой забрать не можем.
Рик молча поднялся с земли, взял зажженную свечу и побрел в сторону развалившейся халупы, под досками которой были погребены останки магов. Руны под ногтями засияли золотым светом, и через пару секунд часть огня, отделившись от свечи, переместилась на обломки. Доски вспыхнули словно сухая солома.
– Что, если я прикажу Армерию взойти на «костер»? Честно ли я поступлю? – голос принца был задумчивым и тихим.
– Зомби не ощущают ни физической боли, ни душевной, – напомнил Сигнитт. Он смотрел на пламя, словно завороженный.
«Зато я ощущаю», – Рик заставил себя сжать зубы и промолчать. Он считал, что вымещать дурное настроение на ближнем – это дело не достойное будущего короля.
– Армерий, – принц старался придать голосу беспристрастности, – приказываю тебе взойти на костер.