«Лучше б я не снимал перчатки! – подумал принц и тут же одернул себя: – Вот глупец! И как бы я тогда творил заклинания?»
Поблизости раздавались бессвязные хрипы эмахов. Удар головой о камень оказался летальным для одного из них. Совсем рядом с принцем, затаившимся за кустарником, мелькнул край плаща.
– Благословенный туман не хочет отступать, – послышалось озадаченное бормотание.
Рик не давал туману рассеиваться, прекрасно понимая, что плотные молочные клубы – его единственный шанс на спасение. По крайней мере, пока он не оправится от заклинания Веридо. Рядом вновь мелькнул плащ. И юноша был готов поклясться, что ему не померещилась эмблема уховертки. Подобные знаки носили последователи Инфернуса. Орбанские художники изображали Инфернуса худосочным человеком, огненно-рыжие волосы которого были заплетены в тонкую раздвоенную косичку, похожую на щипцы уховертки. В Священной Книге Цезерина говорилось, что грешники отправляются в царство Инфернуса на гигантских уховертках. Означало ли это, что эмахи были своеобразным ответвлением последователей Инфернуса? Рик попробовал подняться. Он сел и подождал, пока уймется головокружение, а затем начал плести заклинание огненного дождя. Принц отдавал себе отчет в том, что по неосторожности может задеть Сагу и поэтому для начала разрешил туману немного рассеяться. Едва он сделал это, как чуть правее кустарника возник черноволосый человек, на груди которого примостился знакомый знак – уховертка. Злые, почти желтые глаза смотрели оценивающе. Кажется, маг не был в настроении вести переговоры.
«То, что надо!» – подумал Рик и атаковал заклинанием огненного дождя.
Досталось и подельникам черноволосого мага: их одежда вспыхнула словно промасленный пергамент. Принц очень боялся, что эмахи схватили Сагу. Когда он увидел знакомую худенькую фигурку, лежащую на земле, сердце заныло от боли. Мертва? К счастью Рик нащупал на тоненькой шее едва пульсирующую ниточку. Подхватив Сагу на руки, юноша бросился прочь от места баталии. Ума хватило на то, чтобы побежать в сторону пришвартованных кораблей. Вновь сгустился туман. Это Рик старался выиграть для себя и Саги немного времени.
Очутившись возле кораблей, принц бросился было к ближайшему, но заметив вопплу, рванул прямиком к ней, решив, что в одиночку не справится с отшвартовкой. Избушка, к счастью, все еще подчинялась юноше и ретиво запрыгала по воде, исполняя его мысленные приказы. Чтобы вопплу не заметили с берега, Рик «нагнал» туману не только на причал, но и на бухту.
Сознание возвращалось постепенно. Вместе с подкатывающей тошнотой и болью в затылке. Хотелось пить, вдобавок кружилась голова, однако Сага не спешила проявлять признаки жизни. Кажется она получила по голове. А дальше… Плен? Девушка едва не вздрогнула, когда к щеке прикоснулось нечто мокрое, холодное и шершавое: кто-то заботливо обтирал ее лицо смоченным в пресной воде платком. Неужели эмахи настолько сострадательны? Из ее уст вырвался непроизвольный кашель, незамедлительно отозвавшийся тупой болью в висках.
– Сага! – полушепот-полувыдох коснулся ее слуха. В голосе говорившего слышались радость и облегчение.
Она приоткрыла глаза, губы тронула легкая улыбка.
– Молчи! – тут же приказал Рик, хотя она вовсе не собиралась что-либо говорить. – Я знаю, что такое получить по голове. Было дело. Конечно не так героически, как у тебя – но все же. В позапрошлом году я поленился воспользоваться магией и полез на верхнюю полку за сборником стихотворений Сэвори Сигнитта. В итоге на меня свалился стеллаж, вместе с гипсовыми бюстами, фолиантами и подсвечниками.