– Нет!.. То есть, да!
Легкая, словно сотканная из тысяч паутинок, седая борода Бертока топорщилась, намекая на то, что учитель негодует.
– Что за выходки, Ваше Высочество?
– Я нечаянно! – Юстиниан пытался оправдываться так, чтобы учитель ему поверил. – Я задумался.
– Позволите узнать о чем, мой досточтимый принц?
Юноша спрятал лицо в ладонях. «Досточтимым принцем» его называли в том случае, когда хотели наказать. Но надежда умирала последней, и Юстиниан продолжал фантазировать:
– Я задумался о дяде Абелоуне. Точнее, о том заклинании, которое мы практиковали.
– Какое заклинание? – В Бертоке проснулось любопытство, и он позволил себе двойную бестактность: обратиться к ученику без упоминания его титула и сунуть нос в дела архимага. Вчера он очень ярко ощутил вибрации мощного заклинания и присутствие чего-то разрушающего. Однако никто не смел шпионить за архимагом, ибо это было изначально провальной затеей.
– Я не могу рассказать, – насупился Юстиниан. – Дядя вряд ли одобрит.
– Понимаю, Ваше Высочество, – учитель быстро пришел в чувство. – И прошу прощения за стариковскую назойливость.
Несколько пассов морщинистых рук и стол для опытов засиял первозданной чистотой, а едкий запах сменился ароматом жасмина. Берток бросил быстрый взгляд на магическую клепсидру и поспешил откланяться, пожелав принцу прекрасного праздника и успешного завершения опытов.
Оставшись в одиночестве, Юстиниан кинулся перепрятывать зеркало. Но стоило ему протянуть руку к необычной находке, как блестящая поверхность подернулась легкой дымкой: на юношу смотрел незнакомец слащавой эльфийской внешности. Это было так неожиданно, что принц отпрянул назад, затолкав зеркало обратно в ящик. Сердце колотилось где-то на уровне горла. Кто это был? Маг, работающий на пиратов? Как вести себя? Как действовать?
«Так, с зеркалом я разберусь позже», – подумал юноша. Мысль о том, чтобы перекинуться парой фраз с загадочным отражением он сразу же отмел. Абелоун дал четко понять о плачевных последствиях подобных действий.
Логика требовала идти по следу тайного визитера. Может быть этот поступок прольет немного света на последнее событие? Принц порыскал взглядом по комнате в поисках какого-нибудь оружия. Магия всегда была его верным помощником, но кто знает, успеет ли он воспользоваться заклинаниями. Парадно-выходные ножны на стене, наконец-то дождались звездного часа. В ножнах пылился меч, когда-то презентованный ему, Юстиниану, в день десятилетия.
Заклинание открыло взору таинственные следы. Юноша накинул плащ, натянул перчатки, спрятал ножны с мечом под плащ и решительно выдохнул: «Сейчас или никогда!»
Он шел по цепочке следов, старательно делая вид, будто отправился на прогулку. Принц прекрасно понимал, что излишнее внимание помешает ему. Спустившись по лестнице, он проследовал в кухню, в которой постоянно кто-нибудь находился. Денно и нощно на кухне что-то шкварчало, шипело и варилось. За приготовление пищи отвечал главный повар – гном по имени Маркус. Обычно из гномов получались хорошие ремесленники, но Маркус был исключением – из него получился прекрасный повар. Вот и сейчас Маркус навис над широкой кастрюлей, интенсивно работая венчиком. Он был ростом с десятилетнего ребенка, откормленный, с лоснящейся бородой и пылающими щеками.
Узнав в визитере принца, Маркус и остальная кухонная челядь рухнули на колени. Засмущавшись, Юстиниан поспешил прочь из кухни, попутно стянув со стола кусок колбасы. След показывал, что незнакомец зашел и вышел через черный ход. Сначала принц хотел опросить стряпчих и прочую челядь, но потом отказался от затеи, рассудив, что подобное поведение послужит поводом для ненужных слухов.
Юстиниан сосредоточенно шел по следу и так же сосредоточенно расправлялся с колбасой. Он миновал сад, каменистый отрог и затем долго шел по песчаной косе. Однако расследование не принесло ответа на вопрос, ибо след уходил в море.
«Что же получается? Мне нанес визит морской житель?» – недоумевал юноша, глядя на волны, пытавшиеся лизнуть его сапоги. Странным казалось то, что все известные ему морские жители не смогли бы проделать такой долгий путь. Пять-шесть минут – это максимум времени, которое могут выдерживать морские жители на поверхности. А от берега до королевского дома примерно двадцать минут ходьбы.