«Сколько дней, интересно, пройдет с этой беседы, – думал я, – пока дядя Паша не уйдет в очередной запой с бабушкиными вещами».
Мы шли по полю, когда с дороги нас увидел председатель деревни, старожил и просто бывший секретарь ЦК Компартии Зиновий Аркадьевич. Он остановил машину, вышел и помахал нам рукой. Не успели мы ответить, как поле залил яркий свет. Словно тысячи прожекторов уставились на наши лица.
Бабушка инстинктивно схватила меня за руку, а дядя Паша, не зная, с какой стороны внезапно надвинулась угроза, бешено завращал глазами, пытаясь разглядеть врага.
Мне захотелось выбежать из света, и я рванулся от бабушки, но она крепко держала. Держала она и дядю Пашу.
– Стой, болван, – закричала бабушка, и я точно не знал, кому – мне или дяде Паше.
Прошло, наверное, несколько минут прежде, чем свет исчез.
Я отчаянно моргал ослепленными глазами. Когда пришел в себя, увидел председателя. Он стоял, прижав руки к ушам. Потом сел в автомобиль и уехал.
Произошедшее меня взволновало. Я приставал к бабушке с вопросами, не упускал случая поговорить с дядей Пашей, но никто из них интерес не поддержал. Я надеялся, что Зиновий Аркадьевич, стоявший в стороне, мог видеть источник света.
– Бегает тут, глупостями занимается, – и сердито вздернул бровь. – Пошел бы бабке помог, воды вон натаскал. Знаю я вас молодцов, лишь бы языком чесать. Никогда от вас не дождешься. Точно говорю.
«Ограниченные люди, – думал я, – ограниченные вы люди. Это было НЛО».
С тех пор и до отъезда из деревни в город я засыпал не иначе, как у подоконника, в надежде еще раз увидеть сияние.
И вот, спустя добрый десяток лет, я проснулся на бабушкиной кровати от того же яркого света. Он прорезал окна столовой, бегал по стенам и потолку. Ослеплял глаза.
В щели дома задувал громкий гул.
В диком ужасе, смешанным с долгожданным восторгом, я откинул одеяло, выскочил из кровати и подбежал к окну. Распахнул его, рискуя земным существованием.
Я готовился увидеть тарелку и покидающий ее экипаж пришельцев. Надеялся испытать на себе последствия встречи с инопланетянами. Думал, время остановится, а на теле появятся следы от ожогов. Боялся, что лишусь памяти, ясного ума и возможности двигаться.
Я был согласен на все возможные риски, лишь бы получше разглядеть НЛО.
Был готов увидеть пришельцев, но абсолютно не был готов к тому, чем это являлось на самом деле.
2.1.2. Захват
Ворота для скота были распахнуты. Сквозь них на мою усадьбу въезжали огромные военные машины, заполненные людьми в форме. В руках – винтовки, на ногах – кирзовые сапоги.
Разочарованный отсутствием инопланетян, я все же был заинтригован. Нашел под кроватью тапки и вернулся к окну. Протер глаза, уставился во двор.
На месте предполагаемой военной техники разглядел тракторы и комбайны. Вместо нечленораздельного рева различил рокот моторов и недовольный голос рабочих.
На участок, освещенный фарами, выступил Высокий Папа.
– Сейчас майские, плачу вдвое. Быстрее закончим, быстрее рассчитаемся.
Высокий Папа махнул рукой в направлении арендованной у меня земли и, был бы у него свисток, наверняка бы свистнул. Машины одна за другой двинулись вглубь бабушкиной усадьбы.
Я медленно закрыл окно. Лег в кровать, натянул на голову одеяло.
«Раньше мне не было покоя в деревне, – с горечью подумал я, – а теперь и на собственном участке не будет».
За окном кипела жизнь. Не моя жизнь.
Я начал понимать, что поступил неправильно.
Под ложечкой засосало, на грудь словно жаба села.
Пустота. Боль. Разочарование. И это только начало.
2.2. Хозяин земли бабушкиной
2.2.0. Чужой
Со двора доносились окрики, слышался мат.
Я вышел с чашкой чая, чтобы посидеть на лавке у дома, но увяз в грязи. Земля от ворот, а скорее – от шоссе, до арендованного Высоким Папой участка была изъезжена и разбита машинами. В воздухе воняло потными рабочими.
Пока я, пачкая кеды, пробирался к лавке, во дворе появились два мужика. Неприятно смеясь и сплевывая на мятую траву, они шли к пшеничному полю. Я посмотрел на забор и не поверил глазам: калитка потерянно висела на нижней петле.
– Я щас, – крикнул кто-то за спиной. Я оглянулся. К туалету возле дома направлялся незнакомый мужик в грязных сапогах.
Сидеть на лавке пропало желание. Я вернулся в дом, прошел в спальню. Из окна открывался вид на бабушкин участок. Я застал момент, когда Высокий Папа наклонился, захватил рукой горсть земли и довольно улыбнулся.