Все меры были приняты; Кастельно даже хотел скрепить своей печатью копии этого циркуляра. Но суверен Лангедока настолько вывел Папу из терпения, что последний не удовлетворился этой карой. В тот же день, когда было объявлено об отлучении, он направил графу испепеляющее письмо. Он называл его зачумленным и безумным человеком, безбожным и жестоким тираном. Он упрекал его в «мерзостях и преступлениях». Он грозил ему Божьим возмездием, адскими муками и даже всеми болезнями, какие только на этом свете могут обрушиться на того.
«Ты сделан не из железа; у тебя такое же тело, как и у других; тебя может охватить лихорадка, настичь проказа, разбить паралич, ты можешь стать одержимым или слечь от неисцелимых недугов. Божественное могущество способно даже обратить тебя в животное, как царя Вавилонского. Каково — прославленный король Арагона и почти все прочие вельможи, твои соседи, поклялись соблюдать мир, повинуясь легатам Апостолического Престола, и лишь ты один отвергаешь его и ищешь поживы в войне, точно ворон, что кормится падалью! Не стыдно тебе нарушать данную тобой клятву — изгнать еретиков из своего фьефа? А когда наш легат упрекнул тебя за то, что ты их защищаешь, не ты ли посмел ему ответить, что запросто найдешь такого ересиарха, такого катарского епископа, который сумеет показать превосходство своей религии над религией католиков? Уже одним этим ты поддерживаешь ересь, и есть сильные подозрения, что ты примкнул к ней (здесь Иннокентий уже не утверждает виновность графа, а предполагает ее). Что за безумие тебя охватило? Ты что же, считаешь себя мудрее всех тех, кто верен церковному единству? Как ты можешь думать, будто те, кто сохранил католическую веру, — прокляты, а приверженцы этих безрассудных и лживых учений спасены?»
И в обмен на отпущение грехов Папа хочет полного и быстрого удовлетворения своих требований. В противном случае он отберет у графа землю, которую тот держит непосредственно от римской Церкви (графство Мельгей). А если и этого будет недостаточно, он прикажет всем соседним князьям подняться на Раймунда, врага Христа, гонителя духовенства, и позволит каждому из них оставить себе то, что тот сможет отнять у графства Тулузского.
Казалось, слышатся раскаты чудовищной грозы, которая вот-вот разразится; но Иннокентий резонно полагал, что для человека с характером Раймунда VI довольно будет и угроз — и не ошибся. Под этим градом упреков и проклятий граф смирился, дал новые обещания и в обмен на них получил отпущение грехов. Вот только люди из его окружения не забыли бурных сцен и оскорбительных писем; они уступили, затаив в сердце ярость и дожидаясь удобного момента для мести, который не замедлил представиться.
Как бы то ни было, Папа больше не мог рассчитывать на Раймунда VI как на проводника своей политики. Надо было искать таковых в других местах. Но среди государей Юга было всего два, не выражавших враждебности к Риму и его планам: сеньор Монпелье Гильем VIII и король Арагона Педро II.
По семейной традиции первый был убежденным католиком, решительным врагом катаризма, преданным вассалом Святого Престола. Как только Иннокентий стал Папой, он принял сеньорию Гильема VIII под свое покровительство и одарил его привилегиями. В свое время этот сеньор по своей инициативе требовал, чтобы на Юг прислали легата, наделенного специальными полномочиями для преследования еретиков. Назначая легатов, Папа всякий раз не забывал уведомить этого верного слугу, прося его о поддержке. Чувства Гильема VIII были столь общеизвестны, что автор одного из редких трактатов, написанных южанами в защиту старой религии, магистр Алан[31], презентовал ему свою книгу с торжественной дарственной надписью. «Я избрал вас, — объявляет он, — потому что из всех государей вашего времени именно вы облачены в доспехи веры. Вы — сын и защитник Церкви».
Сеньор Монпелье действительно играл роль заплечных дел мастера для римской власти. Когда в 1201 г. епископ Агдский Раймунд запросил Папу, что делать с восемью еретиками, сидящими у него в темницах, Иннокентий предложил ему передать их Гильему VIII, чтобы тот наказал их сообразно тяжести их проступков. Увы, могущество этого барона было невелико, а в 1202 г. он умер — как раз в тот момент, когда папству стали так нужны его услуги и его поддержка.
Педро II, Арагонец[32], был бы воистину лучшим помощником Папы, если бы захотел возглавить католическое движение и посвятить себя этому благому делу. В течение нескольких лет в Риме могли рассчитывать, что он возьмет на себя эту роль. В Европе не было королевства, более тесно связанного со Святым Престолом, чем Арагон. Педро II, коронованный в Риме в 1204 г., принес Иннокентию III тесный оммаж и на этом публичном торжестве признал, что его государство — всего лишь вассальное княжество и данник Престола святого Петра. Это был человек Папы во всех смыслах этого слова[33]! Разве он не был буквально создан для борьбы с еретиками в Лангедоке? Эта миссия прекрасно подходила и для достижения его собственных целей в Пиренейской Франции. К тому же этот римский и католический государь дал еще много доказательств своей приверженности к вере. В 1197 г. в очень суровом эдикте он выделил вальденсам и катарам день на то, чтобы покинуть его королевство. Указывалось, что по истечении этого срока всякий еретик, обнаруженный в пределах его государства, будет предан огню, а его имущество конфисковано: две трети достанутся королю, треть — доносчику. В 1205 г. король Арагона даже как будто начал военную акцию против альбигойцев: он отбил у них замок Лескюр близ Альби, чтобы сделать его фьефом римской Церкви. Так что Иннокентий III мог полагать, что обрел в его лице желанное орудие.
31
Алан Лилльский (1125—1203 гг.) — средневековый теолог, автор многочисленных богословских трудов; написал трактат «Против еретиков». —
32
Педро II — король Арагона и граф Барселонский в 1196—1213 гг. Начал свое царствование с гонений на еретиков. Боролся с крупными феодалами своего королевства, присоединив к домену короны несколько обширных фьефов и выдвигая на первые места чиновников двора. Женился на дочери графа Монпелье Гильема VIII в 1204 г. Расточительство Педро, щедрость к Церкви и, как следствие, повышение налогов привели к восстанию знати и горожан (1205 г.), безжалостно подавленному королем. В 1212 г. Педро, объединив свою армию с силами кастильского государя Альфонса VI разбил мусульман Испании в битве при Лас-Навас-де-Толоса. В 1213 г. оказал помощь графу Тулузскому в войне против крестоносцев и погиб в битве при Мюре. —
33
Вассал, принеся оммаж, назывался после этого «человеком такого-то (сюзерена)». —