— Анжела, это мой старый знакомый Иннокентий. У него ко мне дело.
— Иннокентий, значит?
Девушка снова фыркнула и неспешно удалилась. Кеша лишь взглотнул, разглядывая обтянутую джинсой попку. Он же отчетливо помнил без одежды и в разных пикантных позициях. Эй, кто там наверху над ним издевается? Вован развел руками и показал в сторону ближайшей комнаты. Кеша поспешил за ним, попутно рассматривая квартиру. И в семидесятые эта семейка жила на широкую ногу. Богатым и успешным быть хорошо в любую эпоху! Стало обидно. Почему же его самого занесло в тело неудачника? Чем он такое заслужил?
Ого! Отдать целую комнату под кладовку! Вован поставил сумки в угол и начал копаться в тюках и коробках с товаром. Минут через десять он выставил перед Кешей несколько вещей на выбор. Васечкин оценил польские клетчатые брюки из плотного материала и вдобавок себе отобрал вторые — коричневый вельвет в рубчик.
— Слушай, может, тебе дубленку предложить? Но она финская, а это и так дорого. Извини, подвинутся не могу.
Иннокентий с удивлением посмотрел на обычный на его взгляд невзрачный тулупчик и отказался. Тяжело и неудобно.
— Тогда пальто из лакированной кожи. Стильно и броско.
— Вот броско мне как раз не нужно, — хотя Кеше блестящее, черное кожаное пальто на самом деле дико понравилось. К нему еще форсистую шляпу, длинный шарф и все девки твои!
— Володь, ты лучше ему югославское пальто предложи. Не видишь, товарищу нужен выдержанный стиль. И я вам тут кофе принесла.
Анжела деловито закатила в комнату сервисный столик с дымящимися чашками, блюдцами и розетками.
— Очень кстати, Анжелочка. Спасибо, я немного задубел, — вежливо поблагодарил Васечкин и широко улыбнулся девушке. А по лицу Вован, наоборот, прошла тень неудовольствия. Видимо, он имел на эту смазливую девицу виды. Хотя непохоже, что она его девушка. Френдзона?
Пальто Кеше понравилось. Темно-коричневое из драпа в крупную клетку и с капюшоном. Оно скорее смахивало на шинель, модные во времена его юности. Васечкин покрасовался в нем перед высоким зеркалом, как будто случайно стоящим у двери и заметил оценивающий взгляд Анжелы. Ну да, в этой семье любили крупных и крепких мужчин. Он приценился к светлой водолазке «лапша», но та была откровенно мала, на дрища.
— Извини, обуви на твой размер сейчас нет. Я поспрашаю у народа. Батники возьмешь?
Иннокентий некоторое время соображал, что это такое. Потом вспомнил, что так в эти годы называли модные рубахи под стиль «диско».
— Давай, только не самые яркие.
— Да я уж понял, комсомолец, — съехидничал мажор, залезая в большую коробку.
Анжела также взглянула на Кешу с потаенной подколкой, и тот насупился.
— В прессе я работаю. А там официальные мероприятия со всеми вытекающими. Так что цветастым хиппи бегать мне не резон.
— Ну, вы гляньте, какие слова он знает! Давно ли лапоть из ПТУ вышел?
Анжела не обратил внимания на подколку кореша:
— Иннокентий, ты журналист?
— Бери выше. Фотокорреспондент!
Кеша кокетничать и скромничать не стал, скинул с себя свитер с рубашкой и примерял батники прямо на майку. Рубашки в облипку с остроконечными воротниками. Ему понравилась одна бело-синяя клетчатая и желтая в рубчик, с расписными карманами. К тому же он заметил явный интерес к нему девушки, которая вовсе не собиралась отворачиваться. Так было на что посмотреть! Полгода физических упражнений и природные данные Васечкина сделали его торс поистине атлетичным.
«Как у этой потаскухи глазки загорелись!»
Со Светланой с того проклятого ноябрьского вечера не заладилось. Качать права и изображать ревность Иннокентий не хотел. Кто он такой? Но чувства и страсть сам собой испарились. Да и Света себя странно вела. Видимо, Семен Семенович также сделал ей предложение и окучивал молодую пассию по полной программе в виде щедрого аванса. Видимо, сексуальный голод во взгляде Иннокентия хозяйка квартиры четко уловила, потому что характер её поведения изменился. Спина выпрямилась, выкатив вперед бюст, руки то и дело поправляли локоны. К кофе внезапно нашлась плитка шоколада. Вован эти сигналы также приметил и заметно нервничал. Хотя не похоже, что они были парой. Все-таки френдзона. Знакомое явление. Иннокентий и сам несколько лет проходил в подобной у смазливой соседки. Правда, после армии он её все-таки поимел. Дура залетела «по большой любви» и искали отца для маленького сынули. Но поезд ушел, как и Кеша, свалил в столицу. И почему-то ему не было стыдно.