Фу, дело сделано! По мероприятию он отчитался. Сейчас предстоит чрезвычайно сложная задача — выловить и отснять самый оголтелый контингент от девяти до двенадцати.
— Дедушка Мороз! Дедушка Мороз!
Дети уже охрипли кричать. Наконец, из-за ёлки показалась фигура с красном. Эге, да вы, товарищ артист, конкретно нажрамшись. Деда Мороза хватило лишь на пять шагов, и он свалился под шикарной еловой лапой.
— Нашего дедушку заколдовали! — резво нашлась Снегурочка и повела детишек петь песенки про Бабу-Ягу и злого Кащея. Двух русских монстров из сказок.
«Ну да. Водичка была заколдованной!» — цинично заметил Кеша и начал сматывать пленку. — «Зайти что ли к актрисам, чаю попить?»
Целый пакет разнообразных конфет лежал у него в кофре. Каждый Дед Мороз и Снегурка считали своим долгом угостить фотографа. Правда, последний дедушка не рассчитал сил. И ведь часть дедов отсюда, из театра, артисты. Как там в анекдоте.
— «Звонят артисту из Голливуда, приглашают на съёмки к Спилбергу, а он и отвечает: „Не могу! У меня Ёлки!“».
— Не стесняйся, заходи! У нас для тебя много чудесных кадров.
— Да я и не особо стеснительный.
Женская часть коллектива уже оттопыривалась не по децки. Шипело открытое шампанское, на столиках лежали бутерброды и блюдечки со сладким. Пахло мандаринами и духами. От этого запаха и множества блестящих глаз можно было поплыть. Отчего-то Кешу обдало предчувствием того, что ночь сегодня он проведет не один. И даже не вдвоем.
«Умерьте ваши аппетиты, сударь. Чему вы учите предков?»
Глава 28
Искусство принадлежит народу
— Господа, давайте играть в фанты!
— Боже помилуй, какие фанты? Мы еще не так пьяны, дражайшая Марианна Ивановна.
— Друзья, тогда почитаем стихи.
— Я целиком и полностью поддерживаю предложение, Нинель. К черту мещанство! Давайте стихи и высокий стиль!
— Где Вера Петровна? У нее был отличный номер с Цветаевой.
— О, я обожаю ту эпоху. Какая ужасная судьба!
— Так режимс. Сами понимаете, тогда никого не щадили.
— Евгений Николаевич, помилуйте, сегодня праздник. Давайте без политики.
— Вера Петровна, просим!
Верочка, так она умоляла её называть, все это время тихонько обжималась с Иннокентием в темном коридоре. Вот чем хороша квартира в старом фонде, к коему принадлежал этот дореволюционный особняк. Планировка совершенно сумасшедшая и довольно много места. В огромной кухне можно спокойно разместиться всех гостей, оставив большую комнату для художественных мероприятий.
Правда, сквозь древние рассохшиеся окна поддувает, пол скрипит, да обои давно пора заменить. Но богема такие мелочи не замечает. Она искрит идеями и устраивает в старом доме версию с театром абсурда. Шум, гам, песни, танца. «Господа, диссида». В этот вечер старинный особняк полон радости и торжества. В пику официальной власти, что не одобряет этот праздник.
— Вера Петровна, ваш выход!
— Сейчас иду! Прости, Кешенька, но без меня никак! Мы еще увидимся.
Верочка закидывает вокруг шеи отороченный мехом боа, достает мундштук и походкой голливудской дивы движется к гостям. Как будто делает им огромное одолжение. Звезда!
Иннокентий, чуть помедлив, идет за ней следом. Ему было все любопытно. В прошлой жизни он почти не сталкивался с миром богемы. Где обычный менеджер автосалона и где столичные знаменитости? Но хоть их городок рангом пожиже, но светская жизнь в нем все-таки существовала. И даже временами бурлила.
Спасибо советской власти за образование и культуру!
Если сам Новый год Васечкин провел вполне обыденно, то зато сейчас отрывался. Предновогодний чес таки сказался на его крепком организме. После знаменательного Фигаро-забега Кеша накоротке сошелся с Верой, потому в лабораторию попал лишь под утро и сильно устамши. Там и проснулся в комнате отдыха к обеду, в ужасе осознав, что все проспал, в том числе и материал в номер газеты.
«Все пропало! Гипс снимают, клиент уезжает!»
Затем чудесным образом перед его взором появилась чашечка кофе, пакет бутербродов, выданных в дорогу директором театра и конфеты от Люси. Рядом аккуратно лежала пачка готовых фоток. И сидели с неизбывной заботой в глазах старички-разбойники.