Понятно, что уменьшить воздействие всех перечисленных психических стереотипов довольно трудно. Прежде всего, из-за агрессивного недоверия большинства людей к предоставляемым им сведениям о том, что ждет нас после смерти, и паническому избеганию самой этой темы.
“Для большинства из нас смерти не существует в том же смысле, как Антарктиды, — писал психотерапевт Сергей Белоусов, — каждый знает, что она есть, но верит, что она не имеет к нему никакого отношения. Знание о том, что человек умрет, оттесняется далеко на периферию сознания, а иногда — в область бессознательного. Так происходит потому, что включаются механизмы психологической защиты. Когда знание становится невыносимым, человек от него отказывается — отказывается от единственного достоверного знания о себе. Он покупает мираж комфортного существования ценой собственного невежества…”
Не следует, однако, стремиться полностью подавлять этот страх у людей без предварительной их подготовки. Как показала практика, подобная ломка нередко приводит к психическим патологиям. Вообще, мне думается, что “подавлять” страх — очень сильное выражение и поэтому неправильное. Возможно, более рационально воспитывать спокойное осознание и принятие своей смертности. Я уверен, что основой такой реакции может стать уверенность, что смерть не является уничтожением, это только переход.
Весьма важно, что в противостоянии страху смерти всегда следует помнить, что бесстрашными не рождаются, ими становятся. Другого пути нет. Пройти этот путь может помочь внимательное ознакомление с накопленными к настоящему времени объективными знаниями о смерти, религиозными и эзотерическими постижениями ее. В какой-то мере эта книга, как я надеюсь, будет способствовать этой цели.
Буддисты придают подобной работе большое значение, причем начинается она достаточно рано. В частности, в дошкольных учреждениях и в начальных классах школ Японии предусмотрены занятия, на которых с детьми посещают кладбища, с ними говорят о смерти. В одной из буддийских методик для познающих принято три месяца ежедневно присутствовать при кремации трупов. В другой — длительное посещение пещер, где лежат умершие, наблюдая при этом все фазы разложения и совершая специальную медитацию смерти. Считается, что с помощью такой визуализации познающие приближаются к осознанию смерти, делают ее частью своей жизни и развивают иммунитет к ней. Помимо этого, размышления о смерти приводят человека к пробуждению и, как это ни странно, в большинстве случаев являются не угнетающим, а мотивирующим фактором
Своими корнями, как вы, наверно, уже поняли, страх смерти в основном уходит в наше трагическое незнание о ней, привязанность к земному и цепляние за жизнь
Мы переполнены страхами, страхами потери. Именно поэтому со спокойного и аргументированного обсуждения этих проблем должна начинаться подготовка человека к встрече с неизбежным финалом его земной жизни.
Лама Анагарики Говинда, как и многие другие исследователи, считает, что страх смерти в значительной степени обязан “психологической привязке” индивидуума к своей биологической оболочке. Человек, осознавший, что его тело является лишь временной одеждой для его души и вечного Духа, освобождается от этого страха. Как говорится в “Кельтской книге смерти”, когда мы прекращаем “вмещать в теле” нашу жизнь, наша история продолжается в другом измерении. Другие привязанности, не только к своему телу, но к вещам, людям, целям и ожиданиям, тоже усиливают страх смерти. Уход из жизни становится еще мучительнее.
Когда страх берет нас за горло, нужно быть готовым отказаться от привязанностей, “отпустить их”. Это важнейшая предпосылка победы над ужасом расставания. Но нужно при этом помнить, что привязанность и любовь — не одно и то же. Здесь имеются тонкие отличия.
Свами Адишварананда, опираясь на постулаты веданты, призывает в процессе преодоления страха смерти практиковать следующее:
— Сделайте смерть частью своей жизни, так как жизнь без смерти не является полной.