Вход представлял из себя два камня, а за ним белеющее белым шумом ничего, но “ничего” осязаемое и вполне материальное, как туман, но в разы и разы выкрученный по яркости и плотности. Хотя и яркости от этого прохода не было. Он просто горел белым, как чистый, только что выпавший снег или лист бумаги, как само значение слова “белый”.
Тимия протянула руку вперед и та исчезла в косматой белизне, моментально отдернув ее обратно все тело напиталось какой-то необычной легкостью граничащей с наслаждением.
Вспомнив недавние слова Макса Тимия не стремилась войти вовнутрь и постаралась осмотреться. Но осторожно, ведь материя под ногами искривлялась настолько что каждый шаг материализовал пространство и искажало под собой, создавая тем самым мостик между одной ее ногой и другой в капле или, скорее, в кляксе отражающей зеркальной поверхности. Первый шаг дался ей с особой опасностью, ведь подняв ногу она оказалась на одном только сером клочке дороги, и все внутри ее вспыхнуло очагами и лампочками “опасности”. Тимия однако спустя секунду поборола этот неестественный страх и поставила ногу в пустоту – появилась сопрягающая клякса.
– Не заходи сюда, – сказал Арфо. – Прошу, Тим, не надо.
Услышав знакомый до боли голос Тимия поддалась вперед.
– Арфо! Арфо, это ты?
– Тим, прошу, я не хочу умирать.
– Я ничего тебе не сделаю! Обещаю!
– Нет. Нет. Не надо.
– Марк! – вскрикнула она и зашла в пустоту.
Ч5.
За секунду, в белизне, из того что было низом, выросли каменные стволы деревьев. Пустота поросла тысячью исписанных именами каменных изваяний ветви которых тянулись к пустотелому солнцу, или того что притворялось солнцем за туманными облаками. Тут было темно и светло одновременно, представляя ту серость зимних утр или летних вечер, и в душе скрипело какое-то чувство что вот-вот и хлынет холодный дождь.
Низ же порос черным асфальтовым покрытием с дорожной разметкой отмечая четкие квадраты, в которых уже, в шахматном порядке, белыми были нарисованны кривые знаки “Stop” и “Ведуться дорожные работы” строго по одному на отсек.
Все выросло из небытия так быстро что глаза Тимии еще привыкали к четкости изображения видимым ею, и она щурила глаза в поисках цели. Зрение Тимии, в реальности, было “единичкой”, но тут она могла заглянуть за километры и километры вдаль, казалось что самую мельчайшую деталь можно было рассмотреть на микроскопическом уровне не прибегая к этому микроскопу. Четкость изображения, четкость ее видения этого изображения зашкаливала, но Тимия старалась не думать о том что уже думает.
– Арфо! – крикнула она и совсем забыла как громкие звуки распространялись раньше. Ее крик был настолько громким что с непривычки ей пришлось зажать руками уши. – Черт. – выругалась она.
“Глупо будет и тут пытаться понять что-то. Надо искать Афро, а после обсудить сложившуюся ситуацию, – думала она. – Судя по всему, и по полученным данным, Арфо сейчас на стадии полубога. Он способен менять прошлое, конструировать настоящее и… видит ли он будущее? Сомневаюсь. Хотя… Плевать что “хотя”. Надо с ним поговорить. Если он уже полубог, то точно должен знать хоть какой-то выход из нынешней ситуации. Для бога нет ничего невозможного, и нет правил”.
Тимия посмотрел на свои руки и сжала их чтобы удостоверится в материальности происходящего. Ногти с давящей болью впились в кожу, а мышцы напряглись.
– Это не сон, – сказала она, – во сне нам сложно сжать кулаки. Удары всегда какие-то вялые. Помнишь мой первый кошмар, Марк? – сказала она в пустоту. – Мне снилось что я дралась со стаей волков, вот прям голыми кулаками и не как не могла отбиться, – Тимия закрыла глаза. – Хорошее было время, но все таки было. Арфо, мы можем тут все изменить, просто деверься мне. Давай попытаемся сделать все хорошо.
– Да почему же? – сказал кто-то спереди. – Кто вам сказал что можно менять прошлое?
Тимия открыла глаза и увидела перед собой высокого, худощавого, но с некоторым налетом мускул, африканца и практически полностью утопающего в золотых украшениях на теле. Сияющие анклеты с вкраплениями изумрудных камней, бусы состоящие из чистейшего жемчуга, но расписанные золотой окаймовкой неизвестных символов и знаков внутри,бесконечные браслеты добирающиеся до самых предплечий и замыкающиеся золотой цепью с колларом из темных кристаллов. На голове которого приютилась небольшая диадема состоящая из серебряных лавровых листов, но с инкрустированным золотом в маленьких, но чрезвычайно блестающих, драгоценных камнях по краю, и все так же соединяющееся золотой цепью с каффами, такой же красоты на ушах. Грудь и торс были полностью голыми и только после пояса шел шендит из хлопка с прописными символами золотом на все том-же неизвестном языке. Он был бос, но на каждом его пальце было по отдельному кольцу искусно вылитым под пальцы и так же замыкающиеся золотыми цепочками с золотым браслетом на голеностопном суставе. Великолепие продол…