С её хваткой продать все непосильно нажитое и уехать в неизвестность? Но с учетом особенностей этого мира…кто знает. Не хотелось бы оказаться в полной власти мужчин. Слишком любила свободу, подчиняться кому-то означало переступить через себя.
В комнату Анны мы вернулись спустя двадцать минут. Сперва занялась рисованием плана дома – чтоб был под рукой, если потеряюсь – а уж потом к примерке платья. И сразу же обнаружила огромный минус. Платья Жозефины были на размер больше, а на худенькой Анне они будут висеть, как на вешалке. Плакало преображение Анны. Нужно срочно что-то решить с размером. Я не могла опозорится, встречая гостей в платье серой мышки.
Запасной вариант нашелся, как только наткнулась на скучающую змею.
- Змейка, платье велико, уменьшить до моего размера сможешь?
Вопрос оторвал ее от созерцания стены.
- В записках ведьмы должно быть подходящее заклинание.
Она оживилась, и, сверкая желтыми глазками, опустилась на середину кровати. Махнула хвостиком, после чего воздух вокруг нас заискрился и рядом с ней упала старая, с потрепанными желтыми листьям тетрадка. Кончиком хвоста она принялась листать ее. Ища нужное заклинание, Змейка бормотала что-то невнятное себе под нос. Кажется, там было о скорых проблемах, которые принесет ей взбалмошная ведьмочка.
Сдерживая довольную улыбку, принялась ждать чуда. Я любила фэнтези за его чудеса, магию!
Заклинание нашлось, и спустя пару мгновений я могла лицезреть, как платье на мне стало принимать нужную форму, облепляя фигуру. Теперь оно будто сшито специально для меня.
Прекрасно!
- Твоя тетрадь?
- Не с-с-совсем.
- Чья же она тогда?
- Одной ведьмы.
Прекратила рассматривать свое отражение, сосредоточив внимание на Змейке и тетрадке. Многообещающее начало мне не нравилось!
- И как её тетрадка оказалась у тебя? – Все ещё надеясь избежать проблем, спросила я.
- Я одолжила на время. – Невинно ответила Змейка, ковыряя кончиком хвоста одеяло. Свои бесстыжие глаза она отводила.
- Одолжила? Значит, через время вернёшь? – Как бы невзначай поинтересовалась я, переворачивая страничку. Прочитав название заклинания, усмехнулась. Мгновенная карма. Несложное, состояло из двух предложений и запоминалось быстро.
Значит, я ведьма? Вечером проверим.
- Не с-с-совсем, - повторила Змейка.
Чуют мои нижние девяносто – ведьма придет за своей тетрадкой, обязательно придет, а отгребать придётся мне. Неприятности шлейфом потянулись с первого дня. И не я тому виной!
Прищурилась, вспоминая, как в этой же комнате пять минут назад говорилось, что проблемы принесу именно я.
- Змейка, ну-ка поведай мне историю о том, как ты заполучила сию тетрадку? Вдруг я нечаянно покажу тетрадь кому-либо, а меня потом за неё четвертуют?
Змейка испуганно округлила глаза, суетливо забирая из моих рук тетрадка. Секунду спустя та исчезла.
- Нет, нет, не показывай и не рассказывай никому! – Пролепетала она. - В последнюю нашу встречу ведьма грозилась сделать из меня сумочку.
- Главное, чтоб мне харакири не сделала!
***
- Я никогда не справлюсь, - выпалила я, стоя посреди комнаты Анны и в отчаянии заламывая руки. – Проколюсь в первую минуту.
Мы справились с нарядом, обувью, прической, но загвоздка оставалась в поведение. Понимаете, я не дочь принца Чарльза, не проживала в Букингемском дворце, манерам меня не обучали. Обычная девчонка, привыкшая к простоте. О вельможах читала лишь в книгах, королеву Великобритании видела по телеку и мне не стать ею за пять минут. При взгляде на королевскую семью у меня создавалось впечатление, что их от рождения окружает особая аура, которая никому не дает усомниться, какая кровь течет в их жилах.
Боюсь, что при взгляде на мою ауру у многих возникнет вопрос: «Кого нам подсунули вместо графини?». Представьте, что будет, когда они надумают завести со мной беседу.
- Справишься. В тебе течет кровь и сила рода.
Изогнутые брови выражали скепсис. Похоже, одна я осознавала неминуемый провал.
- Змейка, не городи ерунду.
- Род Стоундженов…
- Моё имя Анна Ковалёва, – холодно оборвала Змейку. – Я не имею отношения к Стоундженам.
Пусть не тешит себя ложными надеждами, мне не стать частью сего мира, принимать роль марионетки в чужих руках не собираюсь. И роль душевнобольной женушки, которую мне уготовил дражайший граф Беккер, также не для меня. Никому не позволю навязывать мне свою волю.