Они закрыли обе двери: и мою, и свою — но мамины крики были слышны даже через стенку. Всю долгую зимнюю ночь мама кричала — кричала так, что у меня стыла кровь в венах.
Я лежала в своей кровати без сна, глядела на Луну и молилась, чтобы эта ночь поскорее закончилась. Это был единственный подарок, что я загадала на свое десятилетие. Чтобы ночь быстрее кончилась, и чтобы мама больше никогда так не кричала.
Утром, когда родители разбудили меня завтракать, я заметила виноватый, но какой — то теплый взгляд отца.
— С днем рождения Таечка, — радостно воскликнул отец.
— С днем рождения, дочка, — с легким удивлением в голосе пробормотала мама. Так, словно она забыла, какой сегодня день.
— Девочки мои, — поцеловав по очереди маму и меня, отец сообщил, что убегает — у него через двадцать минут уже первая поставка. Но он пообещал вернуться сегодня пораньше.
— А давайте махнём куда — нибудь, а? Сочи там или Турция. А, Люд? Там и Тайкин День рождения отметим.
— В Сочи сейчас тоже холодно, — равнодушно пожала плечами мама.
— Зато там на лыжах можно покататься. На горных, — уточнил отец.
— Она уже девочек позвала.
— Так девочки же придут только в выходные, — встряла я.
Отец расплылся в улыбке.
— Ну, тогда решено.
Ещё раз поцеловав нас обеих он выскочил из дома, а мама… мама вдруг неприятно мне улыбнулась.
— Таечка, я наверное с вами не поеду.
— Почему? — не поняла я, пугаясь, что это из-за прошлой ночи.
— Устала я, — пожала плечами мама.
— Но папа ведь…
— У тебя, Тая, плохая наследственность… Это хорошо, что ты девочкой родилась. Может, в тебе и есть дурная кровь — но по крайней мере, ты не станешь причинять боль тому, кого любишь…
— Мам, а как же…
— Давай собираться, а то в школу опоздаем.
Я училась в той школе, где мама преподавала музыку. Опаздывать в свой день рождения не хотелось — и так то и дело подружки попрекают, что, мол, к дочке учительницы особое отношение. А потому, быстро доев бутерброд, помчалась в свою комнату.
Это утро ничем не отличалась от тысячи предыдущих — все та же дорога до школы, всё тот же хмурый дворник, подметающий наш двор, и всё так же соседская овчарка, снова убежавшая от хозяина.
А ещё в этот день мне исполнялось десять лет — и папа собрался отвезти нас по этому поводу в Сочи. Или Турцию. В Турции я уже была, в Сочи ещё не разу.
Я то и дело интересовалась у мамы о Сочи: тепло ли там сейчас, можно ли купаться в море, если ли там сейчас листочки на деревьях… Мама только вздыхала и отвечала на мои многочисленные вопросы. Потом меня окружили подружки, поздравляя с днем рождения. Я махнула маме рукой, и мы понеслись в класс.
А на втором уроке к нам заглянула завуч и, как — то по особенному посмотрев на меня, что — то тихо сообщила Маргарите Ивановне, нашей учительнице.
Маргарита Ивановна, громко ахнув, заплакала, тоже, почему — то глядя на меня…
А завуч уже просила меня собрать вещи.
— Опять на олимпиаду посылают? — спросила одноклассница, которая сидела впереди. Я пожала плечами.
— Не знаю.
— Давай, живее, Кузнецова, — подгоняла меня завуч… и вдруг побледнела. — Пожалуйста, Таисия, чуть быстрее.
Я кивнула, закрывая портфель. Мы шли — нет, мы практически бежали по школьному коридору в сторону кабинета завуча, но всё равно не успели.
— Училка музыки повесилась, — крикнул кто — то из старшеклассников. И я, резко остановившись, посмотрела на завуча.
— Мама? — только и спросила я.
Я не потеряла сознание, не заплакала и не стала биться в истерике — я просто смотрела на завуча, ожидая её ответа. И пожилая женщина кивнула.
Моя мама.
Я сидела в её кабинете до глубокого вечера, ожидая, когда за мной приедет отец… Но папа так и не появился. Я не знаю — до сих пор не знаю, что с ним произошло в тот день, только за мной приехали мамины родители и не скрывая слез объявили, что я в свой десятый день рождения осталось полной сиротой.
Много позже, повзрослев и пытаясь разгадать причину случившейся трагедии, я как — то подловила бабушку и та призналась мне, что мама после родов не могла быть с мужчиной. Вообще. Мол, роды были сложные, это наложилось на общее состояние…
— Что бы тебе не говорили, Тая, ты знай, они очень любили друг друга.
Я цинично усмехнулась.
— Так любили, что умерли в один день.
— Не смей, — воскликнула бабушка. — Не смей, Тая.
— Бабушка, я же помню, сколько у отца было женщин… в каждом дворе…
— Девочка…. Ты ещё совсем молоденькая. Твой отец всегда отличался мужским темпераментом — заметив мой изумлённый взгляд, бабушка уточнила. — Это мне Люда рассказывала. Ему всегда требовалось много. А она…. — Бабушка всхлипнула. — Твоя мать после родов не могла быть с мужчиной. Вообще. Роды очень тяжелые были. То ли повредили там чего, то ли врачи что не так сделали… Ей бы время дать, чтоб оклематься, да… не утерпел твой отец.