— Наконец — то я тебя нашел, — произнес я, не таясь больше. — Из какой ты стаи? Кто твой Альфа?
Я надеялся, что прелестница назовёт стаю отца Дмитрия — всё — таки московский Альфа сильно задолжал моему кузену, а значит, девочку мне отдадут безо всяких проблем.
Конечно, если надо, я выдержу дюжину поединков, но отвоюю свою девочку.
В любом случае, она уже моя — осталось только впиться в её тело, и дело сделано.
Но кареглазка вдруг испуганно попятилась, не забыв прихватить подружку за руку…
Это она зря.
Тая
Мы с Наташкой мчались к выходу, на ходу застёгивая пальто и обвязываясь шарфами.
— Тайка, — закричала Наташка, слегка притормозив на пороге. — Тайка, подожди. Что происходит? Что он тебе сказал?
Ах, да, Наташка, скорее всего ничего не поняла из фразы этого франкофона. И то хорошо, и то хлеб…
— Наташ, давай не сейчас, — ласково попросила я приятельницу. — Давай чуть попозже.
— Так ты его знаешь, да? — вытаращила на меня глаза подружка. — Ты его знаешь! Наша тихоня, железная королева — девственница, оказывается, втихаря встречается с парнями!
— Прекрати, — зашипела я, схватив её за руку. — Пожалуйста, пойдем. Это может быть опасно.
— Ты это серьёзно? — испуганно ойкнула подружка. И даже метнулась в мою сторону так быстро, как только могла. Только вот одна проблема — меня к этому моменту возле открытой двери уже не было.
Что — то большое и темное схватив меня словно куль с мукой, потащило в холодную московскую ночь, не обращая внимания на мои слабые попытки вырваться.
Впрочем, очень скоро я перестала противиться схватившему меня чудовищу: это было какое — то химическое вмешательство… Наверняка, мне что — то вкололи: находясь в странном состоянии, я не могла ни закричать, ни даже пошевелиться.
Что — то тащило меня с бешеной скоростью по улицам Москвы. Мелькали, исчезая в темноте, очертания старых домов; калейдоскопом проносились заснеженные и безлюдные в поздний час столичные улицы и яркие пятна ночных фонарей.
Пытаясь поднять руку, чтобы заслониться от слепящего желтого света, я не сразу поняла, что монстр остановился. Пролаяв что — то на незнакомом мне языке (если это вообще был какой — то язык), он навис надо мной— и, кажется, посмотрел на меня с каким — то искреннем сожалением.
— Же свьи дезоли, — выдохнул он, нацелившись на моё горло. Один резкое движение — и его зубы, разорвав в клочья мой шарф, куртку и даже ворот платья, впились в моё тело.
Я пыталась закричать — правда, попыталась… Но моё сознание, решив сбежать от боли, окончательно померкло.
С трудом залепив глаза, я вяло повертела головой, чтобы понять, где нахожусь. Судя по всему, это была какая — то дорогая гостиница — или не менее дорогие апартаменты. Высокие, украшенные старинной изящной лепниной, потолки; тяжелые классические шторы, и тусклое, в окладистой золотой раме, зеркало — во всех предметах чувствовалась история, дыхание времени… и огромные потраченные на это деньги.
Тусклое зеркало, кстати, отражало испуганную меня — в синем купальном халате и с растрёпанными волосами. Халат на мне, кажется, был мужским. И пахло от него так дурманящее, что мои звериные когти вылезли сами по себе, безо всякого полнолуния.
Что я здесь делаю? — подумала я, оглядываясь по сторонам. — И где это здесь? Мамочки…
Прикусив губу, я резко втянула когти обратно и одним прыжком допрыгнула до зеркала. Оголив левую часть шеи, осторожно провела рукой по тому месту, куда совсем недавно впивалось атаковавшее меня чудовище. Раны там не было.
Внимательно вглядываясь в своё отражение, я всё же заметила небольшой шрам. Откуда он у меня здесь? Когда он появился? От чего? И почему я ничего не помню?
Мне всерьёз казалось, что я схожу с ума, и что зверь, который атаковал меня — это тот самый зверь, которого я сама и представляю.
Ой, мамочки…
Сползя по стеночке вниз, я уселась на полу и, обняв колени, начала плакать.
— Ты уже проснулась? — неожиданно кто — то спросил меня на английском языке. Подняв голову, я поняла, что нахожусь в комнате уже не одна: напротив меня, возле плотно прикрытых дверей, стоял знакомый зеленоглазый брюнет из ресторана, одетый, между прочим, в одни джинсы: ни футболки, ни обуви на нём не было. Только джинсы, смуглое красивое тело, и…
…. всё портил жутко напряжённый взгляд.
Неужели моё сумасшествие зашло так далеко, что я согласилась поехать к нему — и где — то по дороге из ресторана потеряла сознание?