– Здорово – искренне восхитился он – И ты превращаешься?
Я отрицательно покачала головой.
– Превращаются только чистокровные. Полукровки рождаются или в облике людей, или в облике демонов, или в смешанном облике, наполовину человек, наполовину демон, но свою внешность они менять не могут – ответила я.
Ник задумчиво меня оглядел. Видимо искал спрятанный хвост или что там в его понимании у меня должно быть. Предугадывая его невысказанный вопрос, который он стеснялся задать, потому что боялся задеть нечто личное для меня, я добавила:
– Внешне, я полностью человек…. Разве что только зубы – добавила я, оскалившись и показывая ему вампирские клыки.
Мои клыки его поразили, но он не отшатнулся.
– А…это,… ночь, полная луна и всё такое прочее…. – не унимался он, словно любопытный мальчишка, дорвавшийся до чего-то необычного.
– У вас что, курсов по демонологии нет? – удивилась я.
Он смутился.
– Меня только недавно в это посвятили, так что я ещё только в самом начале обучения – признался он.
Жестоко. Выходит он знает о нас только в общих чертах. Начальный курс, это всегда месиво из новой информации, ложных предубеждений и сказок. Я сама прошла его не так давно, так что мне не трудно было понять Ника.
– Как бы тебе сказать – начала я – К любой женщине раз в месяц лучше не приставать. У меня это совпадает с фазой луны, так что делай выводы. На полную луну я не вою, а все, что мне нужно, я получаю в нашей столовой. Хотя, если тебя интересует, было время, когда я убивала людей, но это были не самые лучшие представители вашего вида. То, что я жива и служу закону, должно тебе о чём-то говорить.
Ник был потрясён моей открытостью. Даже не знаю, чего это я так перед ним разоткровенничалась. Может быть, я устала от отношений, где нет ясности? Или, мне впервые захотелось найти понимание, но не среди своих, а среди людей. Ведь, что ни говори, а на одну треть я была человек.
Прибыла еда, и это сделало в нашем разговоре паузу. Я, успокоилась, а Ник переварил полученную информацию.
– В пятнадцать лет я убежал из дома. Захотел повидать мир – неожиданно сказал Ник – Знаешь, как все молодые, страдал от чрезмерной опеки родителей. Я не понимал тогда, что они желают мне только добра. Был молодым и глупым. Связался с бандой. Бывал в жестоких потасовках…. Понял, что делаю что-то не то, только тогда, когда нас всех повязали на ограблении склада.
Он сделал паузу, словно вновь переживая то, нелёгкое время, а затем вынырнул из воспоминаний, и, опомнившись, продолжил:
– … Тогда меня и нашёл мой отец. Помог вылезти из дерьма в которое я влез, послал на учёбу, и вот я здесь, служу закону, как и ты.
Откровенность, за откровенность. Честный обмен. Мы словно впустили друг друга в своё личное и закрытое пространство и теперь не совсем понимали, что делать с доставшимся нам подарком. Он был слишком личным, что бы его просто выбросить и слишком горячим, что бы принять его.
Сделав шаг вперёд и открывшись, иногда, мы сразу делаем два шага назад. Нас пугает, что мы так легко открылись перед незнакомым нам человеком, доверили ему нечто личное. Нами владеет страх, оказаться в его власти. Но так ли это на самом деле? Чего я сказала Нику такого, чего бы он не мог узнать обо мне, по своим каналам? Мы работаем вместе, и запросить моё досье, самое разумное с его стороны. А что он прочтёт в досье? Агрессивна в полнолунье. Способна хладнокровно убить. Придерживается закона и морали. Не нужно быть семи пяди во лбу, что бы приложить это к демонесе и прочитать то, что скрыто между строк. Я решила не делать этих самых двух шагов назад. Нам работать вместе, а если мы будем огладываться друг на друга, это только помешает работе.
– Что тебя ещё интересует? – спросила я.
Ник, видимо тоже не хотел закрываться, а вопросов у него был целый мешок. Демонология хорошо организованный предмет, но одно дело, когда факты уныло вещает от доски лектор, и совсем другое, когда ты расспрашиваешь на эту тему милую демонессу. Хотя, у меня сложилось впечатление, что его больше интересую я, чем нечто отстраненное о мире демонов.
***
Юджин не собирался забывать меня и тем более не собирался ждать, когда судьба преподнесёт ему очередной подарок, в виде неожиданной встречи со мной. Он привык получать то, что хотел, всеми доступными ему средствами. И хотя я чётко дала ему понять, что между нами ничего кроме дружбы быть не может, он не собирался с этим мириться. Города берут или штурмом, или измором. Его штурм провалился, и он перешёл к осадной тактике. Ещё Казанова говорил: "Ни одна женщина не устоит перед нескончаемым потоком внимания". Юджин начал с малого, стал присылать мне милые подарки. Поразмыслив, я стала отсылать их обратно, но стала коллекционировать его записки, которые он прилагал к подаркам. Это было забавно. На каждой из них, был свой астральный отпечаток, по которому я могла сказать, о чём он думал и что переживал, когда писал его. Поняв, что подарки возвращаются бумерангом, Юджин стал дарит то, что возвращать глупо. Начал он с ещё живого сердца, которое доставили в специальном контейнере, который поддерживал его жизнь. Стоило мне открыть крышку, как коварный механизм выключил жизнеобеспечение. Теперь у меня было только два выхода, или, в ближайшее время съесть его, или выбросить. Конечно, можно было заморозить сердце, но размороженное, оно хуже трижды разогретого ужина. Видя, что хитрость удалась, он стал баловать меня разного рода деликатесами. Я бы и этот поток внимания прекратила, но вмешалась Мелиса. Быстро поняв, что посыльный Юджина всегда привозит что-то вкусненькое, она взяла за привычку встречать их у дверей. Какие бы отношения не связывали меня с Юджином и, на какой бы дистанции я не хотела его держать, ей это не объяснишь. Ребёнок ждал вкусного сюрприза, и я не могла ей отказать. Но, в таком случае, надо было чем-то отдарить, щедрого дарителя. Долго придумывать не пришлось. Я нашла самого лучшего фотографа в столице.
– Надо, что бы было очень сексуально, но ни капли не откровенно – объясняла я ему.
– Понял, сделаем – деловито ответил он.
Фотография однозначно должна была быть в полный рост. Мы попробовали и стоя, и лёжа. В итоге вышла целая фотосессия из которой я отобрала три, особо понравившихся мне, фотографии. После этого я долго выбирала, какую ему подарить, и пришла к решению подарить все три, но не сразу, а по очереди. И, для начала остановила свой выбор на той, где я стою облокотясь на парапет на террасе. Я там была в том самом вечернем платье, которое он пытался с меня сорвать. Одна нога была слегка выдвинута вперёд через разрез платья, так, что виднелся верх чулка и удерживающая его подтяжка, а верхняя бретелька на одном плече, была скинута вниз. Я словно воссоздала тот момент, когда он от меня отступил, но я ещё не до конца привела себя в порядок. Выражение моего лица было немного гневным, но сдержано милым.
Мы долго работали над постановкой этой фотографии, и добились успеха только тогда, когда вокруг меня поставили зеркала, и я смогла видеть саму себя. Только тогда мне удалось сыграть всю ту гамму чувств, которую я хотела передать. И гнев, и понимание, и даже сочувствие. Фотографию сделали в мой реальный размер, и заключили в тяжёлую, резную раму. Сопроводив её лаконичной запиской: "На память…" я отправила её в особняк Мета.
Если бы я спросила совета у своей мамы, она бы сказала: "Игнорируй его, и он отстанет". Но, я женщина, и любое поклонение мне, мне приятно. Да, он мне не нужен. Да, я ничего на его счёт не планирую и никаких, кроме дружеских, отношений у нас с ним не будет. Но, когда мужчина тебя добивается, это льстит твоему самолюбию. Греет твою душу. Доказывает тебе, что ты ЖЕНЩИНА! Сознательно, или бессознательно, но подарив ему свою фотографию, я подлила масла в огонь.