Из всего транспорта хоть какую-то серьёзность внушает только французский Хаммер Зубаря, он же Renault Sherpa II. По сравнению с Хамви выглядит симпатичнее, но в отличие от него не бронирован. Ну и пулемёт на крыше не такой серьёзный. Есть ещё второй такой же француз, но на нём установлена малокалиберная пушка. По причине её неработоспособности машину брать с собой не решились. Толку от неё не будет.
– А Реношка посерьёзнее Хамви будет, – сказала Раиса. – Позлее видок. Повыше вроде. Жаль, что не бронирован.
– Да, Рено посимпатичнее, – согласился я. – Но и оно с Тигром не сравнится.
Нас встретили с удивлением на лицах. Только Боков и Зубарь хмурятся. Мусин и Нугуманов хлопают в ладоши. Кузнецов сидит на траве, курит сигарету и смотрит на трофейный Хамви исподлобья. Сашка Бодров и Илюха Осипов внимательно слушают рассказ Максима Ефименко, не забывая поглядывать на нас. О разработке плана нет и речи.
– Трофей оценивать будем? – радостно спросила Раиса и спрыгнула на землю.
Я вышел из машины следом за ней и направился к багажнику. Все ждут рассказа, и Раиса решила порадовать народ. Бокову, Зубарю и Ефименко рассказ не слишком интересен. Они подошли ко мне. Андрюха положил руку на багажник и сказал:
– Прежде чем ты откроешь его, ответь на один вопрос: сложно было?
Я, улыбнувшись, покачал головой и ответил:
– Проще простого. Только ноги болят. Побегать пришлось, но позже оказалось, что можно было обойтись и без этого.
– Открывай, – потребовал Зубарь.
Я путём несложных манипуляций открыл багажник Хамви. Он у него неширокий, но достаточно просторный. Захваченному нами американцу не было тесно. В себя он пока не пришёл. Перестарались, однако.
– План не меняем? – глядя на американца, спросил Зубарь.
– Нет, – ответил Боков.
– Нет, – добавил Ефименко.
– Тогда тащим его в мою машину, – начал командовать Зубарь. – Ты, Никита, с нами. На трофее поедет Нугуманов. Маршрут известен. – Набрав воздуха, он рявкнул: – По машинам!
Мы перенесли языка на заднее сиденье Рено Зубаря. Справа и слева от него сели Максим и Андрюха. Я сел на переднее пассажирское. Зубарь за руль. Колонна тронулась и медленно поползла в обратную сторону. Надеюсь, что не в посёлок Двойка.
– Вкратце расскажи, что случилось, – попросил Боков.
Я за минуту пересказал нашу вылазку.
– Девять убитых – это уже хорошо, – сказал Зубарь. – Может, больше, если гиены не сплоховали. Наш язычок, после того как всё расскажет, будет десятым.
– Какой план? – спросил я.
Макс и Андрюха пытаются привести языка в чувство. Стонет, но в сознание приходить отказывается.
– План прост, – ответил Зубарь. – Едем в бывший лагерь Пана и укрепляемся там. Ждём, когда появится погоня, если она вообще появится. Дозор выставим на солидном расстоянии. Сашина Ауди пуляет неплохо, и от погони она уйдёт играючи. Весь план.
– План так себе… – пробормотал я. – Рискуем Сашиной Ауди и им самим. Пушек у амеров много, и стреляют они далеко. И пулемётов навалом. Если по гиенам палили от неожиданности и испуга, то к встрече с нами будут готовы.
– Очухался! – радостно объявил Максим Ефименко. – Ну что, пендос, говорить будем?
Американец выглядит плохо. Морду мы ему не сильно намяли, а вот голову, похоже, стрясли, и при этом конкретно. Зачем Раиса ударила его так сильно?
Вращая головой, американец смотрит на всех нас удивлённым взглядом. Постепенно удивление сменяется злостью. Начал дёргаться, пытаясь высвободиться. Связал я его серьёзно. Шансов освободиться нет.
Максим Ефименко ткнул американцу пальцем куда-то в район печени, и тот завыл так, что пришлось зажать уши. Проорав, он начал хныкать. Злость в глазах пропала.
– Я и не такие фокусы могу вытворять, – по-английски сказал Максим и, показав на нас, добавил: – Они пострашнее меня будут, если что. Разговорим в любом случае. Думай, и желательно быстро.
Боков приобнял американца за плечи и ласково спросил:
– Имя у тебя есть, мужик?
– Сайлас Стивенс, – тихо ответил американец.
– Уже хорошо, – улыбнулся Максим. – Новый вопрос: кто ты такой и что делаешь в этом мире?
– Наёмник, – так же тихо ответил Сайлас. – У нас задание. Мы должны доставить товар.
– Разговорчивый попался, – сказал я и подмигнул американцу.
Он изменился в лице. Посмотрев на меня полным ненависти и презрения взглядом, заорал:
– Ты будешь первым! Я убью тебя! Отрежу твой член и заставлю сожрать его! Вы просто не понимаете, на кого попёрли! Вы все сдо…
Не успел договорить Сайлас. Макс ударил локтем и раздался громкий хруст. Нос сломан, сомневаться не стоит.
– В одном он прав, – усмехнулся Боков. – Мы все сдохнем. Кто-то раньше, а кто-то позже. Смерть ещё ни один человек не смог обмануть.
Из кривого носа Сайласа хлещет кровь. Удар был хорош.
– Ну что, спеси поубавилось? – спросил я. – Готов продолжать?
Сайлас, подумав, кивнул. Я спросил:
– Сколько вас всего, какой груз везёте и куда?
– Нас семьдесят пять, – хныкнув, ответил Сайлас. – Груз мы должны доставить в город Иерихон. Где находится город, мы не знаем. Груз – это техника. Товар – девушки и дети. Вы, парни, ничего не понимаете. Мы работаем на серьёзную организацию.
– В этом ты прав, – кивнул я. – Мы не понимаем ничего. Но мы можем попытаться понять, если ты всё расскажешь. Сайлас, в твоём случае важно одно: выживешь ты или нет. Именно это должно волновать тебя больше всего. Уяснил?
Честно сказать, я сам в шоке от своего тона. Никогда бы не подумал, что могу строить из себя столь опасного злодея. Сайлас прекратил смотреть на меня с ненавистью. Теперь в его глазах только страх. Неужели так быстро сломался?
– Вы русские? – трясущимися губами спросил Сайлас.
Я медленно кивнул и ответил:
– Мы русские.
От сурового дяди не осталось и следа. Между Боковым и Ефименко сидит связанный по рукам и ногам здоровяк, перепуганный до ужаса. То, что мы русские, его окончательно добило. Кажется, вот-вот разрыдается.
Боков тихо, но требовательно попросил:
– Ты начни рассказывать, Сайлас. Начни с самого начала. Расскажи нам, кто-ты, чем занимался всю жизнь и какими судьбами оказался в этом мире. Мы ждём, Сайлас.
– Я… попро… попробую… – тихо ответил Сайлас. Он посмотрел на Бокова, затем бросил испуганный взгляд на Максима, а затем снова начал смотреть на меня.
– Да говори уже! – взревел Зубарь и впервые показал американцу свою жуткую оскалившуюся рожу. – Достал уже!
Сайлас начал рассказывать. Быстро и не совсем понятно, но общую суть мы уловили. Скверненько.
Родом Сайлас из США. Точнее, из Калифорнии. Его возраст всего двадцать девять лет, хотя выглядит на сорок с небольшим. К военным отношение имеет такое же, как я к летчикам люфтваффе. Не вояка. Зек он. Разбоем и грабежом занимался с малолетства и в двадцать два года угодил в тюрьму. Не просто так угодил, а получил пожизненный срок. Просидеть успел неполных семь лет, а затем помер.
Ну как помер… Смерть была инсценирована. Его, Сайласа, и многих других отправили на тот свет условно. Зафиксировали смерть по документам, а на деле переправили на какой-то остров. Какой – никто не знал. Сайлас и ещё несколько тысяч таких же, как он, жили на этом острове под охраной почти полгода. Их достойно кормили, одевали и даже тренировали. Только ничего не говорили.
Иногда на остров приплывали серьёзные дяди, проводили конкурс и забирали на большую землю пару десятков бывших заключённых. Догадки Сайлас строил, как и все остальные, но правды не знал никто.
В один из таких дней отобрали Сайласа. Помимо него были отобраны ещё шестьдесят четыре человека. Всех погрузили на небольшой корабль и везли океаном почти месяц. Куда привезли – никто не знал. Предполагал, что в Европу. Началось самое интересное.