В эти недели Седрик понял значение напряженного теста в «Фок 2». Многое из того, что он усвоил там, повторялось. Ежедневно они множество раз передавали данные измерительных приборов, и ежедневно они должны были приводить для ученых данные об определенных функциях организма. У всех выявилась повышенная сердечная активность и небольшая раздражительность. Все это еще держалось в терпимых рамках, но по сравнению с предшествовавшими упражнениями, прежде все с изоляцией экспериментального космического корабля, здесь не было видно конца. Напротив, они все еще находились на начальной стадии своего полета.
Постоянно растущее отдаление от Земли поставило перед ними проблемы, которые прежде еще не были исследованы. Давление того, что они должны при любых обстоятельствах спасти выживших на «Дарвине», пробило брешь в последовательности научных исследований; второй шаг делался перед первым. Никто не мог предсказать, воцарится ли экспедиция успехом. Здесь был и природный инстинкт, врожденный за тысячелетия, который служил каждому человеку своего рода собственными часами, чувством дня и ночи, утренних и вечерних сумерек. Здесь не было ни дня ни ночи и ни сумерек. Когда бы они не выглядывали, видели одну и ту же картину, тьму бесконечности, мерцающую миллионами ярких огней. Их часы шли синхронно с мировым временем, но их привычный жизненный ритм сбился.
Хуже всего они воспринимали невыносимую тишину и однообразие своего окружения. Эта унылая монотонность, на первый взгляд не изменяющаяся картинка, которая всегда была у них перед глазами, растягивала секунды, превращая часы в дни. Как-то раз Джефсон и Седрик осторожно постучали по одному измерительному прибору. Они заподозрили бессмыслицу, считая, что тот, возможно, не работает.
Насколько позволяли ограниченные возможности, в качестве защиты от нервных нагрузок им помогала работа. Это было недостаточно, по сравнению с тем, что могла предложить полная смысла деятельность. Основное время они проводили за гимнастическими упражнениями и чтением. Гимнастике врачи придавали особое значение. Хотя «Кеплер» все еще ускорялся, это ускорение лишь незначительно влияло на невесомость. Без гимнастики расслаблялось. В их кабинах были закреплены экспандеры, которые делали возможными физические упражнения в маленьком помещении.
Что касалось чтения, то их запас книг был, благодаря развитию техники, практически неистощимым. Содержимое книг было сохранено в электронном виде. В небольшую, жесткую, словно карандаш трубку можно было записать содержание целой книги. Чтобы увидеть текст, необходимо было ввести трубку в транскапус. Это был небольшой приборчик с экраном, с которого можно было считывать текст. Технология, в принципе, не сильно отличалась от записи телевизионных сигналов в телевидении, но лишь дальновидные цели космонавтики заставило ученых решить эту проблему, потому что при помощи транскапуса стало возможным разместить целую библиотеку на борт космического корабля.
Седрика нашел еще кое-что, вокруг чего снова и снова вращался его интерес. Это была лаборатория в носовой части космического корабля. Они шуточно называли это помещение — «садом», потому что здесь находились также культуры водорослей, которые регенерировали их кислород и в случае аварии могли послужить пищей. Но не менее важной была та таинственная установка, в которой солнечная энергия вырабатывала с участием ферментов жизненноважный углевод, который посредством дальнейшей переработки превращался в безвкусную жидкость. Этот процесс был сложным и трудно понятный для неспециалиста. Седрик мог часами сидеть перед установкой и смотреть на то, как образуются изящные капли воды, как они блуждают по системе капилляров и фильтров, чтобы в конце своего пути попасть в резервуар. С момента старта с орбиты эта установка работала без остановки. У Седрика не укладывалось в голове, почему она могла выйти из строя на «Дарвине». Почему у пострадавших было пищи еще на семь, а теперь, пожалуй, уже на четыре-пять месяцев?
— По всей видимости они отошли на слишком большое расстояние от Солнца, — высказался Дамар, — они получают недостаточно энергии.
— Это невозможно, — возразил Седрик, — согласно их данным они должны были находиться к Солнцу ближе, чем Земля.
— Тогда есть только одна возможность: установка не выдержала столкновение.