— Но их же фотографировали, — сказал Дамар.
— Фотографировали и рисовали, но то и дело обнаруживались измененные формы. Между тем мы давно знаем, что эти так называемые каналы объясняются погодными явлениями. Если сфотографировать землю с большой высоты весной или осенью, то при благоприятных условиях можно обнаружить похожие образования. В некоторых местах, которые освещены Солнцем, снег растаял — на его фоне выделяются темные канавы. Они выглядят как каналы. Через несколько лет мы получим точную информацию о географии Марса.
Дебаты о Марсе и его спутниках, измерения и фотографирование оказали благотворно влияние. Их нервозность убавилась, у них больше не было времени волноваться из-за мелочей. Фотографии было необходимо отправить в центр, были запросы, недопонимания и долгие отчеты. Это волнение продлилось восемь дней, затем планета отдалилась на глазах. На борту снова царили будни, сообщения в ЦУП ограничивались рутинными передачами, и в этом они тоже больше не слишком соблюдали точность. Привычка притупила ее, малейший пустяк вызывал пререкания, словно речь шла о невероятно важных вещах.
В таком состоянии растущего волнения и раздражительности Массиму и Дамар проявили себя как самые уравновешенные. Возможно, определенное чувство вины Дамара привело к тому, что он сдерживал себя прежде всего по отношению к Седрику. За несколько дней до того как они достигнули расчетной орбиты, все же произошло нечто, поставившее под угрозу их дальнейший полет. Массиму заболел. Он уже несколько дней забросил гимнастику, стал вялым и больше ни к чему не проявлял интерес. Поначалу этого никто не замечал. В глаза бросалось только то, что он был постоянно уставшим. Затем последовал вызов из центра, и Дамара попросили еще раз проверить все показания приборов, которые снял Массиму. Согласно этим данным на борту должна была бы царить температура семьдесят градусов Цельсия. Выяснилось, что Массиму все перепутал.
Дамар принял командование на борту. В центре совещалась комиссия врачей, относительно того, как можно помочь больному. Для этого было дне было достаточно данных о сердечной деятельности и давлении. Врачи попросили анализы крови и мочи. Все четверо прошли соответствующую подготовку для таких исследований, но когда они захотели осуществить задачу, они больше не могли вспомнить, как должен был проводиться такой анализ. Память подвела даже Дамара. Главврач ЦУПа объяснил им каждое движение. Седрика попросили помассировать своего заболевшего товарища, Джефсон и Дамар должны были взять анализы. Джефсон делал эту работу с большой неохотой.
— Это невероятная несправедливость, — со злостью сказал он, — как я докатился до того, что трясу его анализами?
— Делай, что тебе говорят, — приказал Дамар.
— Если бы это хотя бы имело смысл, — продолжал ныть Джефсон, — этому не будет конца. Я скажу тебе, Дамар, мы никогда не найдем их, и если мы пролетим так еще пару дней, мы никогда не вернемся на Землю.
Дамар молчал, и это молчание было наполовину согласием.
Седрик устало забрался в маленький лазарет.
— Я совершенно без сил, — сказал он, — Массиму лежит там словно чурбан и не движется с места. Он спит. Я думаю, он умрет.
— Хватит говорить такую чушь, — сказал Дамар, — Генри, продолжай массировать его.
— Если бы мы могли вернуться на Землю, он бы скоро встал на ноги, — сказал Джефсон. — Как все пойдет дальше? Мы долетим до края света? Седрик, скажи ты. Земля еще смотрится как звезда второй величины — скоро мы совсем потеряем ее из виду.
— Да, — сказал Седрик, — я думаю, ты прав. Что мы можем сделать? Я вообще не могу нормально мыслить.
— Значит, я передам в ЦУП, что мы хотим вернуться, — заявил Дамар. — «Дарвин», Седрик? Твой старик — ты же хочешь вытащить его оттуда?
— Конечно же, мы должны вернуть домой их всех, — неуверенно пробормотал Седрик. — Возможно мы их скоро найдем — завтра или послезавтра или даже уже сегодня…
Он вылез и забрался в сад. Было совершенно безрассудно искать «Дарвин» в телескоп, но Седрик был словно утопающий, который в океане искал глазами Землю.
XVII
Обследование показало, что организм Массиму выделял тревожное количество кальция и белка. Это явление было вызвано продолжительной невесомостью. Недостаток движения привел к снижению содержания известняка в костях и повышенному выделению азота. Прошло бы совсем немного времени, и у Седрика, Джефсона и Дамара должны были появиться такие же последствия. Все они неосознанно забросили ежечасные тренировки на экспандерах, единственную возможность предоставить телу компенсацию.