Боги, это же, мать его, дракон! Я этих тварей в жизни не видел. И он явно вознамерился поживиться нами. Всеми четырьмя вместе с лошадьми, судя по наглости.
Выстрелил по лапам — попал одновременно с Каспером, заставив чудовище подняться на дыбы — Эльтерион скользнул дракону под брюхо и буквально ввинтился в него своими кинжалами.
Монстр предпочел плюхнуться на пузо, погребая темного под собой, и даже сквозь рев и скрежет брони я услышал сдавленный крик. Плохо. Я вновь зарядил арбалет и обсыпал чудовище градом выстрелов, заставив перекатиться в сторону, и тут, как назло, неудачно сунулся со своей рапирой Тэм. Ящер щелкнул зубами и выпустил в вампира струю огня, затем, расправив крылья, попытался взлететь, но упал, показав распоротый вдоль и поперек живот, и забился в агонии.
Эльтерион поднял руку, очевидно, сигнализируя, что он жив и в сознании. Меня это в данный момент волновало мало — я кинулся к упыренышу, надеясь, что он не погиб.
— Господин Карон… — в широко открытых глазах Тэма читалась мольба о помощи. Больно, знаю. Он сильно обгорел, к тому же дракон ухитрился укусить его за плечо. Сам виноват, полез, куда не надо. Я поднял его, словно ребенка, и так донес до хижины, молясь, чтобы там не было никаких жильцов.
Пусто и холодно, пахнет сыростью.
Помог дотащить темного, с ног до головы покрытого какой-то дрянью из нутра монстра. Эльтерион, хоть и не лишился чувств, находился в полусонном состоянии, и на происходящее реагировал плохо. Видно, сильно придавило. Дьявол, драконоборцы хреновы.
Поэт отправился за водой в ближайший овраг, а я попытался разжечь огонь. Сделать это удалось мне с трудом и не с первой попытки, и то тягу пришлось пустить в открытую дверь. Ничего, пускай просохнет все, потом посмотрю, что с трубой. Два раненых — слишком много для того, чтобы привередничать.
— Спасибо.
— Пока не за что, темный, — проговорил я как можно более равнодушно. За что он меня благодарит, что не бросил своего же? Докатились… Нет, в гильдии все совсем ужасно.
Вампир как обычно умирать не хотел. Крепко завернутый в мою куртку, он дергался, стонал просил сделать что-нибудь. Я дал ему обезболивающее и он заснул, дыша неровно и судорожно.
Жаль. Ты, щенок, всегда хотел быть человеком. А я, дрянь такая, отпускаю тебя.
— Ты же знаешь, что если дашь ему крови, запустишь регенерацию, и он выживет? — первые слова, произнесенные Каспером. Поэт вернулся под утро, но спрашивать ничего не стал, лишь поставил воду на огонь да засуетился, скрипя полусгнившими половицами, надеясь создать хоть какое-то подобие порядка.
Разумеется, я знал. Но от этого на душе становилось только более тягостно. Знал я, что ему мог бы помочь и целитель, но доставить в Свартан я его сейчас не мог. А ведь он мне верил, этот мальчишка… Я подошел к окну и закрыл ставни. Предавать так предавать.
— Каспер, выметись ненадолго.
— И не подумаю. Мне очень интересно. Кроме того, я считаю, что жизнь слишком ценный подарок, чтобы прятать его себе в карман.
— Ничего хорошего здесь происходить не будет, — вымыв руки, я склонился над Тэмером.
Тем ценнее те пара месяцев, что я собирался подарить ему сейчас.
Я провел ножом по запястью и поднес ладонь к губам вампира, стараясь не думать о том, как жадно сжались челюсти. Смотреть и не отворачиваться, как мигом посерело некогда покрытое легким румянцем лицо. Впились в кожу тонкие шильца-клыки. Надулись вены на лбу. Но зато раны затягивались прямо на глазах, оставляя лишь грязные струпья — и это всего от силы чашка. Жуткие создания.
— Тэмер!
Пф, с тем же успехом я мог бы попытаться отогнать собаку от миски со жратвой. Я отдернулся, буквально оторвав его от себя, голова парня тут же нелепо откинулась на подушку.
— Ничего себе, он даже не проснулся.
Значит, мне пришлось иметь дело с его скверной в чистом виде. Я взял веревку и связал его. Кто знает, с чем мне придется столкнутся, когда он откроет глаза. Боги, как же отвратительно.
— Ланли, — голос Эльтериона был тихим и неразборчивым, но он-то поправится в ближайшие несколько дней. — Не кори себя. Когда я первый раз увидел Тэма, он был диким, словно обезьянка, в глазах ни искры разума. От него веяло безумием настолько, что я отослал его прочь из Свартана — было такое чувство, словно другие охотники «заражались». Сейчас он совсем другой. Воля может искажать магию, любую, ее природа не имеет значения… А человеческая страсть сильнее всех прочих.
— Мне не хватит стали прикончить его, если что-то пойдет не так.
Мои слова повисли в пустоте. Темный забылся, а поэт застыл в неловкой позе с мокрой тряпкой в руках, не зная, будить или нет. Поколебавшись, я оставил упыря в покое и вместе с господином Тори придал дому подобие человеческого жилища.
========== Часть 7. От прошлого не уйти ==========
Тэмеру снова казалось, что он в центре огромной пещеры, где сотни мужчин и женщин, таких же как он, обнаженные или едва прикрытые ожерельями, покрытые сплошь татуировками, извиваются в странном танце, словно единое живое существо, и пуская себе кровь, смешивают ее. Алые капли падают на влажный пол. Нестерпимый запах немытого человеческого тела, мочи, блевотины, и демоны знают, чего еще…
Посреди этой оргии нечто внимательно наблюдает за бьющимися в экстазе, смотрит на тебя и видит тебя, испугавшегося, на миг протрезвевшего и осознавшего, в каком кошмаре ты оказался.
Вот высокая фигура, подражая хаотичным движениям остальных, направляется к тебе со своим клинком.
Они приходят за тобой, когда ты слаб и ищешь поддержки, когда тебе кажется, что мир пустой и никто тебя не понимает. Они обещают тебе спасение. Они обещают тебе покой. Они говорят, что снова научат тебя радоваться жизни. Сначала тебе кажется, что так оно и есть, и ты готов последовать за ними хоть на край света, готов отдать все что у тебя есть — деньги, жизнь, семью.
Самое святое, самое светлое и чистое ты связываешь с ними, а потом, во время какого-то очередного жуткого ритуала, ты понимаешь, что все это ложь. Что ты стоишь, качаясь, над пламенем, ты почти готов упасть, даже хочешь этого, а они зовут тебя с той стороны.
И тогда ты, собирая последние остатки своей воли бежишь оттуда, сбивая в кровь ноги, но убежать невозможно. Они всесильны, они повсюду. Ты уже давно попался.
Ноги и руки разведены в стороны и фиксированы в абсолютно беспомощном положении. Бить? Кулаками? Какой примитив. Человеческое тело может дать гораздо больше тому, кто знает как с ним работать.
Находят ли они это привлекательным когда он воет и дергается от их прикосновений, буквально разрываемый в клочья? Наверное, да, раз они притащили его сюда. Он не первый и не последний, очередная игрушка у тех, кто получает удовольствие от людских страданий. Мерзко, липко, гадко. Хочется убежать, спрятаться, затаиться, умереть — что угодно, только чтобы это скорее закончилось. Он бы что угодно отдал сейчас, только чтобы все закончилось… Но у него и так ничего не осталось.
Вот он какой — великий дух, которому тут поклонялись все. Повелитель и его слуги. У скверны нет имени, нет начала, нет конца. Есть только она сама — подпитываемая слабыми человеческими сердцами, страстями, страхами и грязными желаниями. Это ему как следует дали усвоить перед обращением. Они знали, что разум забудет, но где-то глубоко в искалеченной душе останется и будет тлеть огоньком ненависть и жажда мести. На это и было рассчитано.
Он вздрогнул, словно проваливаясь назад в свой сон. Как хорошо, что это просто… Это было.
Когда я вошел, Тэм лежал на полу с открытыми глазами и жадно глотал ртом воздух, как будто вынырнув из глубокого омута.
— Я рад, что с тобой все в порядке.
Вампир уставился на меня, словно на чужого. Потом в его взгляде мелькнуло узнавание, и он покачал головой из стороны в сторону и тихо заговорил, словно твердя слова заклинания, рассказывая то, что вспомнил. Волосы на затылке у меня зашевелились. Гребаные культисты, интересно, где этот вертеп?
Я положил руку ему на плечо.
— Успокойся, ты в Свартане.