Если все это, конечно, не маска: все что я раньше знал о вампирах, не вязалось с тем, что я сейчас видел.
До вечера мы почти не разговаривали, изредка перекидываясь несколькими фразами насчет обеда, или другой мелкой домашней работы, которую Тэмер беспрерывно делал, желая занять чем-то руки. Суетливый, беспричинно дотошный… словно самый обычный пацан, попавший в незнакомое место и не знающий, как ему теперь быть.
Если и выживу, все равно мне никто не поверит. Впрочем, говорить о выживании было рано:
каждый раз, когда я пытался хоть что-то съесть, мне становилось хуже. Даже ругаться сил не было. Поздно вечером, когда пребывание в постели стало нестерпимым, на улице раздались шаги. Я передернулся: значит, все же меня пришли добить.
— Хозяин! Ярко горит в окне свеча, а ночью на улице холодно и опасно. Впустите в дом усталого человека, не заставляйте выламывать ветхую дверь!
Ишь соловьем разливается, небось, бардом или менестрелем подрабатывает…
— Господин Карон, с вами все в порядке? — в мелодичном, хорошо поставленном голосе гостя послышалось легкое беспокойство. — Пожалуйста, откройте! Я из гильдии, и меня отправили проведать, как вы себя чувствуете.
— Тэм, открой, — тихо проговорил я. — Сопротивляться бесполезно.
Он умоляюще поглядел на меня, но я только тихо кивнул, подтверждая свой приказ. Им ничего не стоит поджечь хату снаружи. С другой стороны, была слабая надежда, что говоривший человек не в курсе, зачем его послали сюда.
Щелкнул засов и на пороге появился высокий блондин в необычно пестром одеянии. Незнакомец.
— Я раньше никогда вас не видел, господин…
— Тори. Но можно просто Каспер, к чему коллегам эти формальности? Я из Твенской школы, приехал сюда только вчера вечером, немного опоздал на собрание, впрочем, не думаю, что я пропустил что-то важное, — человек оглядел комнату, равнодушно мазнув взглядом по Тэму, тряхнул гривой золотистых кудрявых волос, и, не найдя себе места получше, уселся на низкий табурет, аккуратно сложив рядом сумку с вещами, из которой торчала флейта. И впрямь музыкант издалека, даже одет по летнему легко.
— Вы беспокоите меня, Ланли. Что-то случилось?
— Не знаете, значит? Или дураком прикидываетесь… Я отравлен. Не могу встать с постели. Гильдия, впрочем, в курсе, иначе с чего бы ей интересоваться моим здоровьем.
В темно-серых глазах Каспера полыхнуло негодование, смешанное с изумлением.
— Богами забытое местечко, этот ваш Свартан, но чтобы жагеры травили друг друга…
Я промолчал, чтобы лишний раз не дергаться. Какие жагеры, просто обычный сброд… Нужно было уезжать отсюда раньше, пока еще была возможность. Но ведь это мой город, я поклялся защищать его, тут все мои друзья… Скоро лягу рядом с ними.
— Э, я смотрю, вы совсем сдались, Ланли, так нельзя. При всем моем уважении, негоже охотнику впадать в уныние. Давайте-ка я осмотрю вас и посмотрим, что можно сделать.
Не дожидаясь моего согласия, он откинул одеяло, измерил пульс на обеих руках, потом стал мять живот. Я шипел, стиснув зубы — стоило ему слегка надавить, как под его ладонями словно возникали маленькие буравчики.
— Давно вы так?
— Первые сутки.
— Вторые, — тихо поправил Тэм.
Вот как… Сколько же я валялся в отключке?
— Рвало?
— Да.
— Это хорошо, — Каспер накрыл меня и повернулся к вампиру. — Значит так, промывание желудка ему уже не поможет, время прошло. А клизму сделать придется. Пить нужно больше, желательно, мочегонные, ну и надеяться на лучшее. Ой!
— Только заметили? — ледяным тоном поинтересовался я. — Этот упырь к моей заднице не притронется.
— У молодого человека красивые глаза и улыбка, — легко произнес бард, как будто каждый день имел дело с разумной нежитью. — И я уверен, он будет очень деликатен. Это же он вам помог. Не капризничайте, Лан, что за детский сад, вы вообще жить хотите? Или мне вас за руки придется держать? Парень, как тебя зовут?
— Тэмер.
— Сходи к ручью и принеси воды. Знаю, ночь на дворе, но чем быстрее, тем лучше. Нам ее много понадобится.
Тэм со скоростью ветра вымелся за порог. Похоже, происходящее доставляло ему удовольствие.
— И кем же он вам приходится? Другом, родственником, любовником?
— Добычей. По случайности не успел пришить
.
— Сильно рискуете.
— Он был в цепях до того, как меня траванули. Сейчас что-то…
— Согласен, заковывать его после этого то еще свинство, да и куда вам в таком-то состоянии. Ладно, мне нет дела до ваших отношений, просто имейте ввиду, если он станет безумцем, я убью его не раздумывая. Без обид.
Прошло два часа.
Я обреченно глядел на горшок с булькающей водой. Говорила мне мама, много пить — плохо будет, но кто же знал, что настолько. Я не вынесу этого унижения!
Вынес. Нихрена этот засранец деликатным не был. Еще бы, отыгрывается по полной, ну или руки не из того места растут. Теперь у меня плюс ко всему, болел еще и зад. Ненавижу менестрелей. И упырей.
— Ты мне еще за это поплатишься — по полной программе, — вампир пожал плечами, будто это его не касалось.
Все-таки он чертовски красив, этот пацан, и даже в своем безразличии обладает определенной притягательностью. Не в то время и не в тех обстоятельствах, но я завершу начатое, пока еще не стало слишком поздно, пока он не превратился в хищника, которого заботит лишь одно: попить теплой кровушки.
Бард остался на ночь, а утром, убедившись, что я больше не помираю, удалился в город, видимо, отсыпаться, обещав каким-то образом выкрутиться с ответом. Даже странно с какой готовностью твенский охотник принял мою сторону. Если мне повезло, у меня появился союзник, если же нет… Впрочем, никто ко мне с ножом так и не заявился.
Еще четверо долгих суток унылого лежания на одном месте, хождения на трясущихся ногах по дому и ощущения полной беспомощности. Но все же мне стало лучше. В отличии от упыря. Поведение его пугало меня — с каждым днем, он словно деревенел, застывал. Пока в один прекрасный день я не застал его, неподвижно сидящем на уголке кровати и глядящим сухими глазами куда-то сквозь меня, вдаль. Близился очередной приступ.
Тэмер…
Снова мне бить тебя? Может попробовать по другому? Кто знает, может это последний шанс…
Я подошел к кровати, взял его голову в свои руки и поцеловал, пытаясь напомнить ему, хоть как-то пробудить его чувства.
— Тебе придется мне ответить, и твое время на «нет» истекает с каждой секундой. Не заставляй меня любить тебя такого стеклянного, я этого не вынесу.
Мои пальцы скользнули вниз, расстегивая рубашку пуговица за пуговицей, аккуратно, словно ткань была сделана из тончайшей паутины. Вон ее. Я позволил тонкому кружеву соскользнуть с худых плеч и прижал Тэма к себе, лаская его и опускаясь все ниже и ниже, пока наконец… Удивленный стон. Взгляд. Движение. Добро пожаловать из небытия.
Я остановился ровно на секунду, сцепив челюсти от неприятного ощущения внизу живота, для того, чтобы он имел шанс оттолкнуть меня, но вместо этого он ответил мне робкой лаской, поцелуем, легким, как весенний дождь. Значит, все-таки «да».
— Больно же будет… — чуть слышно проговорил Тэмер, вспоминая что-то.
— Немного. Но я не монстр, доверься.
К тридцати пяти бы не уметь… Да и ты тоже совсем не девственник. Вампир сжался на секунду, потом расслабился, то ли отдаваясь, то ли просто покоряясь моим движениям, сначала медленным и плавным, потом по нарастающей быстрым. Когда все закончилось, он неловко, словно забыв, как это делается, натянул назад рубашку, не застегивая.
Странное чувство, как будто я с призраком.
— Кто у вас был до меня?
— Какое это имеет значение? Если я скажу тебе, что он мертв, тебе станет легче?
— Вы неисправимы, господин Карон.
Мне стало смешно. Даже, когда мы лежали раздетые в одной постели, он все равно называл меня так.
— Скажите, вы поэтому меня не убили?
Я прокрутил в памяти сцену, когда первый раз увидел его, валяющимся в грязи возле моего дома: руки были скованы, а ноги, связанные до этого, видно, освободили, чтобы не нести. Помню, как на секунду потерял дар речи, приняв его за человека, а потом, поняв свою ошибку, орал как резаный, чтобы он перекинулся. Не очень пикантно…