— Вы в этом уверены? — спросил я шефа.
— Думаю да. Потому, что среди заказчиков, если я правильно все понял, есть и Темные и Светлые. Есть даже дрампиры.
— Кошмар какой-то… А это еще кто такие?
— Именно так, Сергей. Кошмар. У меня на памяти был один сходный случай, когда объединились все Светлые и Темные. Не руководство наших оперативных служб, для решения каких-то локальных задач, что бывает довольно часто. Лучший пример тому недавний Московский кризис. А именно все Иные. Так вот, тогда Всемирная Инквизиция объединила всех. Или почти всех. Похоже, что аналогичная ситуация назревает и сейчас. Я понимаю, тебе сложно все сразу понять и прочувствовать. Но ты уж постарайся. Или просто поверь мне. Время у нас еще есть. Правда, — сразу оговорился он, — немного. А дрампиры… это дрампиры. Считай их теми же вампирами, не ошибешься.
— Не знаю, Леон. Если это действительно так.
— Но это действительно так, Сережа. Ты же знаешь, Светлые не обманывают.
— Но иногда заблуждаются, — прошептал я, однако шеф услышал.
— Да, иногда заблуждаются. И цена этих ошибок велика. Очень велика. Но ничего не делать еще хуже.
— Хорошо, Петр Иванович. Сколько у меня времени до вылета?
— Три дня. Вылет в шесть утра кажется. Из Москвы в полдень. Уточни в канцелярии. Там и документы и командировочные. В общем все. Да, представителя заказчика зовут Владимир. Он тоже Светлый маг из Питера. Высший Светлый. Кстати впервые познакомишься со Светлым магом вне категорий. Смотри не ослепни, — пошутил Соколов. — Оставшееся время я бы потратил на отдых и ознакомление с техникой. Кажется, эти самолеты есть у нас в Стригино. Если нет, слетай в Быково. Впрочем, — шеф пожал плечами. — Может быть, ты захочешь отдохнуть. Или напиться. Или еще что-нибудь. Я тебя не ограничиваю. Можешь делать что хочешь. Кстати, обязательно зайди ко мне накануне вылета. И, поаккуратней там, слышишь? Не балуй!
— Хорошо, Петр Иванович, — ответил я, не совсем понимая, что имеет в виду шеф.
Все мысли теперь вертелись вокруг странных и непонятных намеков Соколова.
— Ну, тогда, чистой Силы тебе, ученик.
— … с радостью бы слетал с тобой, Сергей, но не могу, — убеждал меня Назимов. — У меня выпуск группы на носу — раз, у меня еженедельные экскурсионные полеты — два. В конце концов, две воздушные свадьбы в этом месяце — три! И все я один. Куда я поеду?
— Михаил Иванович, — начал перечислять в свою очередь я, — это займет всего три-четыре дня. Максимум. Ну, сам считай. Один день это на то, что бы добраться до Усть-Усинска. Второй, вывезли из тайги груз, и доставить его в Салехард. Третий день — вернуться назад. Один на запас. Ну, передвинь свои дела на пару дней.
Так мы препирались уже довольно долго. Я и без сканирования ауры прекрасно видел, что Назимову, этому фанату полетов на чем угодно и куда угодно, очень хочется поехать, не смотря на то, что еще пять минут назад он громко возмущался, называя все это самой грандиозной авантюрой в авиации со времен братьев Райт. Потом как-то скис и теперь упрямо стоял на своей пресловутой занятости.
Михаил Иванович, как пилот, инструктор и летчик от Бога, был действительно нарасхват. Его рабочее время в сезон было расписано буквально по минутам на два — три месяца вперед. Летал он от восхода и до заката, летал до тошноты, до блевотины, потому что как ни странно в стране вновь появилась мода на полеты. Не все могли позволить себе такое удовольствие, но и их было предостаточно. И при всем притом, он был мне нужен. Нужен позарез. Не то, что бы я не мог найти себе другого пилота или вовсе не обойтись без него. При острой необходимости я худо — бедно мог бы посадить и «Руслан», не то, что «Ан-24», но это потребовало бы расхода Силы сопоставимого с серьезной схваткой и могло надолго лишить меня способностей Иного. Поэтому я предпочитал уговаривать надежного, как «Калашников», Михаила Ивановича, теряя на этом драгоценное время, которого и так оставалось не много.
Вчера я весь день провел в аэропорту, просидев в кабине стоящего на техобслуживании «Антонова». Мне никто не мешал. Для этого я накрыл самолет простеньким заклинанием, но эти посиделки в кабине ввергли меня в уныние. Только к концу дня я, без использования силы Иного, разобрался в хитросплетении многочисленных приборов, попривык к их расположению. Руководство по летной эксплуатации самолета из-за нехватки времени пришлось изучать, используя Силу. А ведь мне надо было еще успеть к Данилову. Однако в управление я так и не попал. Позвонив Марии Ивановне, узнал, что Данилов уже уехал. Поэтому решил зайти сегодня, а тут вдруг заупрямился Назимов и, я застрял в аэроклубе надолго.
Поэтому, когда Михаил Иванович снова завел свою шарманку про занятость, ссылаясь на этот раз на жену, которую надо бы свозить в сад, что-то там полить у меня закончилось терпение. Решившись, я попросту, слегка коснулся сознания Назимова и скороговоркой прочел заклинание, предназначенное для временного Обращения человека к Свету.
На этом все вопросы были сразу решены и, когда я ставил ему задачу, Михаил Иванович только хлопал глазами, преданно ловя каждое мое слово. Убедившись, что теперь второй пилот у меня есть, я оставил его разум в покое и поехал к Данилову. Соответствие моих действий интересам Света почему-то сейчас нисколько меня не беспокоило.
В управлении тоже ожидал сюрприз. Когда я доложил генералу о намечающейся от Патруля странной командировке на Север, он не выказал особого удивления.
— Вернешься, доложишь, что там было, — просто сказал шеф, рассматривая меня через стол. — Что-то ты похудел, Муромцев.
Я подергал за полы, нормально сидящий на мне пиджак и ответил, что вроде как нет.
— Похудел, похудел, — уверенно сказал Данилов. — Скажи дома, что бы лучше кормили. Или Иные замучили? А может какая Иная? — ухмыльнулся он и тут же как холодная вода из ушата. — Кстати, что там, в зоопарке на днях произошло?
Я насторожился. Кто мог доложить Данилову кроме меня? Со слов Соколова мне было известно, что в зоопарке зачистили все очень тщательно.
— В каком? — поинтересовался я, пытаясь выиграть время для того, чтобы хоть как-то собраться с мыслями.
— Не юли, сынок, — сказал Данилов. — В «Гиппопо». Охрана видела начало твоей охоты на то чудище. А в охране наш бывший сотрудник на пенсии. Он тебя знает. Вот по привычке и доложил.
«Заложил, — подумал я, как мне казалось про себя». Как же, поверю я тебе. К местам схваток Иных людишки и на пушечный выстрел не подходят. Тут и заклинание невнимательности не нужно. Без него обходимся.
— Не заложил, а доложил, Муромцев. Выражайся правильно, — одернул меня генерал.
Я решил идти напролом:
— Охрана, Василий Петрович, не могла меня видеть.
— Это почему же? — удивился генерал.
— Система такая. Либо накладывается заклинание невнимательности, либо люди сами по себе стараются не обращать внимания на Иных. Пока мы… они сами того не захотят.
Данилов внимательно посмотрел на меня:
— Система, — задумчиво проговорил он. — Мы… Ты мне не говорил. Почему?
— Там, товарищ генерал, много всяких мелочей, которым и не придаешь сразу значения.
— Это не мелочи, Сергей. Очень даже не мелочи! И мне не нравится это твое «мы». Очень не нравится.
— Василий, Петрович, я много времени провожу среди Иных. Это сказывается. Скрывать не буду. Но в основном, все остается, как было. Я, сотрудник ФСБ, пусть даже немного Иной. Так было и так будет. Не беспокойтесь.
Данилов вдруг заулыбался:
— Да я понимаю, Муромцев. Все понимаю. И твое раздвоение между старой и новой жизнью рано или поздно наступит. Если уже не наступило. Главное, что бы ты оставался в душе человеком. Понял? Во всех ситуациях надо оставаться человеком. Будь ты хоть трижды Иной или какой-нибудь Другой. Я могу надеяться?