"Так не живи с ним, разведись".
Таня перевернулась на спину: Я с ним и так уже пол года не живу. Сидим по своим комнатам, ни тем общих, ни разговоров, и детей даже нет. И счастья никакого" .
Конечно, я знал, что у нее не все ладно в семейной жизни. Но чтобы так.... И тут же повторил:
"Так разведись! Тебя же ничего не держит!"
Таня вздохнула: "Конечно придется", - повернулась ко мне, поцеловала в щеку, - "а ты это дело ускорил, теперь точно разведусь. Так что тебе спасибо, только вот куда мне потом деваться!"
Как куда! Я даже побледнел от внезапного решения:
"Сюда придешь, дорогу ведь знаешь!"
Таня села на кровати и глядя мне в лицо, произнесла серьезно, но с дрожью в голосе:
"Врешь ты все! Но знаешь, очень приятно от тебя слышать! И давай пока эту тему оставим!" Возражать я конечно не имел никакого права.
Уходить она собралась позже обычного и на этот раз позволила проводить себя до трамвайной остановки. Вместе подождали нужный маршрут, и на прощанье она без стеснения поцеловала меня, тихонько прошептала:
"Спасибо за все твои слова! И вообще за все!"
Дома я долго сидел, в одиночестве пил вино и смотрел телевизор, не вникая что там творится на экране. Мысли были о другом: что же мне делать после Таниных слов, необычного для нее поведения и поступков. Ну нравилась она мне ужасно! Честно говоря, был влюблен и уже давно. Но если бы не это ее, как оказалось, дурацкое замужество, все было бы просто.Предложил бы руку и сердце. А сейчас непонятно что и делать. Предлагать при живом и законном муже я не могу, пока она не примет окончательного решения на развод. О нем она уже говорила, но это только слова. Получается, что мне следует еще немного подождать, продолжая наши отношения в том виде, как они сложились. И никакого с моей стороны давления, Таня сама все решит, и решит правильно. С этими выводами я и отправился в кровать, до утра.
Геолог.
Давно такого не было: машины ГАЗ-66 для полевиков не хватает. В салоне сидячие места заняты, а возле нее три человека смотрят на меня, ждут решения - перевозить людей стоя не положено. Пришлось попросить из салона техника-документатора керна. На скважину попасть можно с вахтовкой в восемь часов. Днем конечно жарковато, но на буровой всегда есть и тенек, и водичка. На ее место усаживаю канавщика, тому точно в партии делать нечего. Пашу, геолога, тоже вытаскиваю из салона и отправляю в кабину. На его место садится второй канавщик. Ну а третьему, секс-Володе, разрешаю ехать стоя, в проходе между сиденьями. Надеюсь, на ухабах он не убьется.
Людей рассадил, машину отправил в поле. А сам иду к агрегату, имеющему в обиходе название "буростолбостав". Этот скорпион - чем-то похож на него внешне - на базе ЗИЛа имеет устройство вроде совмещенной складной мачты и ротора, с помощью которых проходят дудки, круглые дыры в наносах, глубиной до трех с половиной метров. Агрегат в геологии просто незаменим. На любой стадии изучения нужно отобрать по определенной сети образцы и пробы. Но не камни с поверхности, которые могут быть принесены бог знает откуда, а обязательно обломки коренных пород, для чего дудки и проходят. Обломки коренных поднимаются буром на поверхность, часть их идет в пробу, а часть изучается визуально на месте: что за порода, как название, какие есть изменения, видны ли признаки рудообразующего процесса, и другое.тся на экране. ловала меня, тихонько прошептала:ной остановки.
Еще весной дудки пройдены по сети двести на сорок метров. Теперь для детального изучения шестьсот метровой структуры с "железной шляпой" этого недостаточно. Сеть дудок нужно сгустить, до ста на двадцать метров, иначе геологическое строение в нужной точности не установить, не хватает естественных и искусственных обнажений. И проб недостаточно для уверенности, что рядом - а это часто бывает - нет параллельной структуры с золотом, возможно с поверхности менее проявленной. Сейчас вместе с техником в кабину буростолбостава залезаем, шофер и машинист в одном лице трогает агрегат вслед за геологической машиной. По дороге диктую технику номера профилей и пикетов, где дудки должны быть пройдены, объясняю в какой последовательности это делать. Как и канавы, я должен их привязать, на планшет вынести, обломки коренных в каждой посмотреть и все увиденное использовать в рисовке геологии.
На участке шофер-машинист начинает готовить агрегат к работе - гидравликой поднимает в вертикальное положение мачту-ротор, техник проверяет прибор для замера радиоактивности на дне дудок, готовит мешочки для проб. А я направляюсь к очередной канаве, мною еще не привязанной и на планшет не вынесенной. Идти-то всего-ничего, двести метров.
Но, уже привычно покоя мне не дают. Не успел привязать один конец канавы - подходит техник-геолог, просит посмотреть и объяснить, что ему зарисовать, как породу назвать. Иду, смотрю, объясняю. Второй конец канавы привязал, с геологией в ней разобрался - подходит канавщик: работы мало, до конца дня не хватит. Иду с ним, работой обеспечиваю. Даже Дмитрий Д., уж на что мужик самостоятельный, тоже задержал, минут десять не то советовал, не то уверял, что тут - показывал рукой - бороздовые пробы отбирать не надо. Ну считаешь так - не отбирай, не смертельно. Если и ошибся - а я в это не верю, очень мужик дотошный - еще разок вернется, нужное доберет. Но в промежутках между консультациями, объяснениями я и свое потихоньку делал, на планшет канавы, дудки, обнажения привязывал и геологию карандашиком рисовал. Получалось, что к концу дня на половине планшета я все нужное сделаю и грубо, топорно геологию нарисую. На вторую половину планшета завтра с Игорем Георгиевичем тоже что-то вынесем, что-то нарисуем - уже будет что показать комиссии.
Экскаватор давно копал канавы между ранее пройденными. И все они радовали - "железная шляпа" вскрывалась везде, надежно прослеживалась, сохраняя мощность до десятка метров. Так от канавы до канавы я "железную шляпу" подрисовывал, выносил на планшет.
Впереди метрах в трехстах к стоящему компрессору подполз агрегат пневмоударного бурения и начал работу. Прикинув, что он сделал за вчерашний день, понял, что сегодня-завтра канавы с ВВ будут готовы к взрывным работам. Значит, в понедельник нужно организовывать общую камералку, даже для канавщиков. Взрывные работы - дело серьезное и лишним во время их проведения здесь делать нечего. Если в понедельник все взорвут, то во вторник можно одну-две канавы расчистить, а в среду уже и точку под скважину наметить. К этому времени вторая буровая свою скважину закончит, и на новую точку ее можно будет поставить. Если конечно, начальство примет соответствующее решение - по плану бурение здесь должно начаться только с нового года.
После обеда, ближе к концу рабочего дня, вернулся к буростолбоставу и прошелся по только что пройденным дудкам. Привязал, вынес на планшет, просмотрел поднятые из них обломки коренных пород и кое-что подправил на планшете. Вскоре геологический ГАЗ-66 собрал людей и запылил в партию. Мы еще с пол часа трудились, пока шофер-машинист не выполнил норму дневной проходки, после чего покатили в партию и мы.
В камералке у двери в комнату услышал приглушенный смех. Что-то геологи мои развеселились - мелькнула мысль, когда открывал дверь. Паша и Александр, с улыбками смотревшие в сторону моего законного места, повернулись ко мне. А за моим столом с радостной улыбкой на лице сидела давно ожидаемый "дублер" в юбке! Нашлась наконец-то, и очень вовремя, когда и своих дел выше горла! Но поздороваться, кисленько улыбнувшись, пришлось. "Дублер", или кандидат наук, место мое освободила, присела на свободный стул в сторонке. И пока я выкладывал образцы, ложил на место сумку, молоток и планшет, в возвышенном стиле поздравляла с появлением нового хорошего объекта. Ну прямо как премию вручала, или похвальную грамоту! Присутствующие мужики ее с улыбками слушали, пока мне эти похвалы не надоели:
"Да бросьте вы! Мы все возможное делали, чтобы месторождение найти, и вы тоже! Считайте, сами себя хвалите!"