Алексею предложил на первый брак его Танечки плюнуть и забыть. А сам вспомнил и о своих отношениях с женой, другими женщинами. И о ее отношениях с мужчинами. И удивлялся, как все известные мне пары идут практически по одной дорожке. Ну с редкими исключениями. После свадьбы вначале пылкая любовь, потом она как-то утихает, трансформируется в дружбу или привязанность. Так и у нас. Лет пять мужчины жену не интересовали. А если интересовали - то чуть чуть, без намека на что-то большее, кроме легкого флирта. А потом начал замечать, что кое на кого она посматривает заинтересованно, что-ли. Понял, что юность у жены с ее романтической привязанностью к мужу кончилась или кончается, и начинается период зрелости. Когда появляется естественное желание свою половину с другими сравнить и оценить в плане не только умственного и физического развития, но и в сексуальном. Не хуже ли он в этой области. Конечно, если до замужества этого сделать не успела. анавливаясь и изучая те, гд руки Николая, специалиста по разведке., засыпки, отсыпки, нарушающие пер
И когда однажды в камералке Света зашла ко мне в комнату и радостно сообщила, что она и ее подруга едут по горячим путевкам в круиз по Черноморскому побережью, прямо завтра - я промолчал. Но для себя принял, что время "сравнения" пришло. Жена вышла, очень довольная, что я не возражал, а в комнату тут же заскочила Наташа Луканина.:
"Юрий Васильевич, вы действительно Свету на море отпускаете?
Я подтвердил: "Отпускаю, раз есть возможность отдохнуть летом".
"А вы что, не знаете за чем женщины туда едут?"
Это я, конечно, знал. И ответил хоть и не на вопрос, но по теме:
"Знаешь, Наташа, если женщина хочет изменить, она это и здесь сделает. Только все будет на виду и с человеком, мне знакомом. Так что если жена хочет, пусть это будет отсюда подальше". Наташа начала мои слова осмысливать - видно по лицу, и я свою мысль докончил: "Кроме меня, Света никого и не видела. Сама понимаешь, что это ненормально. Не может у женщины в жизни быть один мужчина. По крайней мере я таких не знаю. Поэтому если что и случится, то лучше не на моих глазах, да и всех ваших".
Наташа подумала, покачала головой:
"Вы всегда правы, Юрий Васильевич". И улыбаясь, из комнаты вышла.
Через две недели жена из круиза вернулась. Я сидел в камералке, когда она с подругами зашли в комнату. Она - что бы со мной поздороваться: вот, вернулась в целости и сохранности, подруги - радостно подтвердить, как она "похорошела".
Я только на жену глянул - уж ее то знал отлично, и понял, что не зря в последние дни что-то на голове из под волос пробивалось. Но вида не подал, с улыбкой все приятное от женщин выслушал, с женой поздоровался - и кампания удалилась.
Стало обидно, и мысль не совсем приятная в голове не заставила ждать. Появилась, но не надолго и очень быстро сменилась другой: а чего обижаться? Счет то пока два-один в мою пользу. Не могло же у нее появиться сразу два любовника, да и было любопытство, уж никак не похоть. А у меня при ней женщин случилось две. Только сказать, что это с моей стороны измены - не могу. Секс был, на дружеской основе - это да. Никого я специально не соблазнял, да и меня тоже никто. А вот случилось. С одной моей подругой - в городе. Я сидел там неделю с отчетом, и вдруг появляется она, тоже по делам. Остановилась у подруги в соседнем доме. Я ее к себе и пригласил, на вечер, поболтать, винишко выпить, телек посмотреть. Пришла. Сидели, болтали, вино пили. Потом она и говорит:
"А я сегодня чуть не убилась!"
Я конечно поинтересовался: "Как?"
"А из вагона вылезала и поскользнулась. Синяк знаешь какой?"
"Где?" - я спросил, думая что где-то на руке, ну может на ноге. Но подруга здесь же сидя за столом подняла юбку, так что обнажилось бедро, а потом оттянула вниз резинку трусиков. Конечно, синяк я увидел, но и еще кое-что, что мужику после недели вечернего одиночества только увидеть, без последствий, просто нельзя.
Через минуту мы очутились в кровати. А потом смеялись, вспоминая все еще раз. И угрызений совести, что изменили, ни у нее, ни у меня не было. Секс был, по дружбе. И в семейных отношениях обоих он ничего не менял.
Вторая женщина случилась на новый год. Попросила меня в разгар веселья проводить ее из нашей кампании в другую - поздравить там знакомых и назад. Но назад вернулись часа через четыре. Как только мы вышли, конечно хорошо выпившие, я без задней мысли спросил:
"Верочка, сегодня новый год, друзей поцеловать положено. Тебя можно?"
И услышал: "Не только можно, ты это сделать обязан".
Я и поцеловал. Хотел просто чмокнуть в щечку, но не тут то было. Получился поцелуй в губки, мне специально подставленные. И был таким умелым со стороны женщины, и таким затяжным, что у меня .... Ну в общем понятно, что у меня стало. Вместо другой кампании оказались у нее на квартире. Случился все тот же секс по дружбе. И главное - с этими двумя женщинами дружеских отношений я не потерял. Даже наоборот, стали более открытыми. Но ни я, ни они больше в постель не рвались и в любовные игры не вступали.
Вот такие воспоминания промелькнули у меня в голове. И кое-какими выводами из них я хотел с Алексеем поделиться. Но здесь появилась Света и разговор мы закончили. Еще раз по стаканчику уже втроем выпили и Алексей ушел отдыхать, набираться сил перед операцией в Придорожном. накомых. в разгар веселья проводить ее из нашей кампании в другую - поздравить ну винишко выпить, телек посмотреть. м в кр
Часть вторая.
Опер. 10 августа, среда.
В пол восьмого я и Слава Пяткин шли из столовой к машине, всю ночь простоявшей под окном нашей комнаты в гостинице. Юра уже крутился возле нее, с неизменным рюкзаком и канистрочкой.
Познакомил Славу с геологом, начали в машине устраиваться. Едем в Мирный в отделение милиции.
Симонов И.С. и его команда в полном боевом, их машина у входа в здание. Мы со Славой вооружаемся- забираем из сейфа штатные Макаровы и необходимые бумаги. И прошагав на выход, разбираемся по машинам. Михаил Новиков сунул в нашу Калашников - на всякий случай. Второй, как я заметил, взял с собой.
С Юрой все поздоровались, вопросов лишних не задавали - привыкли, что часто меня сопровождает. Тронулись, по договоренности мы впереди. Дорога длинная, о чем то говорить нужно, и у геолога интересуюсь:
"Только честно. Что хочешь у Бочко во дворе найти?"
Юра помолчал, подумал, пока я не обернулся к нему второй раз. И выдал очередную фантазию:
"Помнишь, у него бомж работал? Тот, что цементировал во дворе?"
Я подтвердил: "Помню".
"Ну так если помнишь, то подумать не мешает, куда он делся. Просто так после отмывки золота из руды отпустить его Бочко не должен. А если, как ты считаешь, три трупа по делу на охраннике, то сдается мне, нужно искать еще один, четвертый".
Прав Юра, с бомжем разбираться придется, и дай бог, что бы был жив. А если мертв - лежать должен недалеко от поселка, может быть, как и Джафаров в расчлененном виде. Пытаюсь узнать мнение геолога:
"И где он по твоему лежит?"
Юра не задерживается:
"А под цементом. Помнишь, я говорил, что слой бетона во дворе очень толстый? И теперь под ним яма помойная - тропинка к ней вела, и сейчас видна".
Слава Пяткин с интересом на меня поглядывал, пытаясь понять о чем разговор. Попытался обернуться назад к Юре, но я остановил:
"На дорогу смотри. Поймешь еще все!" Он обиженно засопел, что как я заметил, признак падения настроения.
А Юру я пытать продолжил:
"Когда ты все с бомжем придумал? Ночью? Что-то вчера мне ничего такого не говорил".