разведочную шахту запланировать и рассчитать. И потом: ты не
первый, кто так делает. И не последний!» - так вот меня успокоил! Но
подрисовывать руду я отложил на завтра, стало уже темнеть.
До четверга в поле я можно сказать отдыхал – работы оставалось
все меньше и меньше. Зато после нее, пообедав и отдохнув, уходил в
камералку и занимался материалами для диплома. Нарисовал
шикарную руду, вдумчиво переписывал текст отчета, что бы не дай бог
не перепутать, и вставить в него выдуманные мною размеры рудного
тела, и туфтовые содержания полезных элементов. Лешка устраивался
рядом, и тоже работал ручкой. Ему, кстати, для диплома ничего в тексте
и на картах менять не пришлось.
В четверг как обычно откамералили. Свои бумаги – и
миллиметровку, и чистовую схему на ватмане я закончил. И что бы не
сидеть без дела, помогал Лешке доделывать его схему: просмотрели
последний поднятый буровиками керн, посидели над геофизическими
накладками, кое-что на них выделили и на схему перенесли. Для обоих
важно было закончить работу в отряде одновременно, что бы и до
Москвы добираться вдвоем, а не порознь.
А в пятницу весь отряд нахохотался от души. После обеда
появился Уазик, подкатил к крайнему в ряду домику, и из него
выскочил солдат с автоматом. Уазик газанул, и проехал по отряду до
другого его конца, где остановился возле последнего домика, и из него
выскочили двое: солдат с автоматом, и старший лейтенант при
пистолете. Местная публика повылезала из жилищь, и с интересом
наблюдала за развитием событий. Действия же вояк были не совсем
понятны, но отработаны до автоматизма. Первый солдат занял позицию
между рядами домиков и палаток, и приготовил автомат для стрельбы,
наверное на случай, если кто-то из отряда попробует дать тягу. Второй
от машины перебежал к ряду палаток, и медленно пошел, заглядывая в
каждую, и осматривая их хозяев. Старлей тоже самое делал с
домиками. На вопросы – а что случилось – ответа никто не получал.
Опытный Виталий подошел к нам с Лешкой – его домик и наша
палатка стояли напротив - и объяснил:
«Зек сбежал. Вот и ищут».
67
Старлей открыл очередной домик – начальника отряда – и ….
прыгнул в него, хватаясь за пистолет. В следующую секунду из домика
донеслось:
«Стоять! Руки на голову!» - и грохнул выстрел. Солдат,
проверявший палатки, с автоматом наперевес бросился к офицеру на
помощь, отрядная публика на мгновение оцепенела, потом, кто
посмелее, побежал на выручку начальнику, кто потрусливее – остался
на месте, а самые трусливые начали прятаться в палатки и домики.
Я, Лешка и Виталий подбежали первыми, и увидели
потрясающую картинку: напуганный и мало что соображающий
Николай Федорович был повержен на кровать, трясущиеся руки держал
на затылке. А над ним склонился старший лейтенант с пистолетом в
правой руке. Левой он тряс бедного начальника за куртку его черной
робы, и громко требовал:
«Где документы, последний раз спрашиваю!» А солдат с
автоматом наизготовку стоял за его спиной.
«Тттам!» - проблеял Николай Федорович, - и с опаской оторвав
одну руку от затылка, показал ею в сторону соседнего домика-
спетчасти, где обитала Фаина.
«Ребята, это не зек, это наш начальник отряда!» - начал в дверь
объяснять Виталий. Защитники порядка и родины враз к нему
повернулись.
«Не похож на начальника!» - старлей глянул на страдальца с
меньшей агрессией, - «Небритый, оболванен наголо, морда помята,
одежда зековская», - и обернулся к Виталию, - «Документы его найди, а
то тычет рукой в стенку, а на ней ничего, куда можно их положить!»
«Это я мигом!» - Виталик заулыбался, - «Это он не на стенку, а на
соседний домик показывал! Там его документы, в сейфе!»
Через пару минут старлей держал в руках паспорт Николая
Федоровича, и сравнивал фотографию с оригиналом на кровати.
«Похож», - вздохнул с сожалением, - «а я уже обрадовался, что
одного беглеца нашли»,- и уже строго, - «Следить за собой получше
нужно, гражданин начальник! И одежду заключенных не носить!»
Успевшая собраться возле домика публика радостно загудела. Что ни
говори, а Николай Федорович делал много хорошего. Для всех. И
практически ни с кем не ругался, даже если подчиненные малость