провожая ими цели и сжигая патроны по ближним и в удачных для нас
ракурсах. Скоро по патронташу каждый разгахал, из рюкзаков достали
отложенные на утро патроны, но теперь стреляли редко, что бы точно
без промаха.
121
Стало совсем темно, но утки продолжали летать. И не только:
теперь, не видя в камышах лодок, они плюхали на воду и возле
камыша, и посередине плеса, и недалеко от нас. Свист крыльев, плеск
воды, кряканье в разных диапазонах неслось ото всюду, на Лешкин
манок отзывались многие. Охотничий рай!
Потом с середины плеса, уже невидимые в темноте, они начали
взлетать – это ко входу в протоку плыли на резинках наши товарищи.
Мы из купака свою колымагу вытолкнули на чистую воду, подобрали
своих пятнадцать, подплыли к близкой от нас протоке, и теперь изредка
покрикивали, что бы на наш голос ориентировались товарищи – вход в
протоку сейчас разглядеть просто невозможно.
На берегу, в кромешной темноте, успевший вернуться из отряда
гонец нас уже ждал. Включил фары своего Газона, и под их светом
разглядели добычу каждого – в среднем на охотника оказалось по пять
уток. Полюбовались наиболее крупными экземплярами, и
попрощавшись с остающимися здесь на ночлег пассажирами второго
Газона, с примкнувшим к ним шофером бортовой, вшестером с трудом
залезли в Газон свой, захватив только ружья. Теперь вперед к кондеру!.
Отряд встретил тишиной, огнями в нескольких домиках и в
палатке столовой, внутри которой мелькали тени. К ней Газон
подкатил, и был встречен женщинами, причесанными, подкрашенными
и разодетыми как на праздник. Минут через двадцать, за которые
охотники переоделись и привели себя в порядок, он и начался.
Каждая дама – а это все техники геологи и геофизики –
приготовила по одной утке, по собственному рецепту, и сейчас они
лежали в разнообразной посуде на столе, среди бутылок, стаканов и
тарелок с порезанными овощами. Каких только не было! И с тушеной
картошечкой, и фаршированные яблоками, гречкой, и просто томленые
с луком.
Света усадила меня рядом с собой, напротив фаршированной
яблоками утки собственного творения - первой в жизни, и по подсказке
подруг. Остальные тоже разобрались, и пошло. До двух ночи, пока все
не выпили и не съели. И не натанцевались. К Лешке в домик, где для
меня (без жены) нашлось место, я шел с закрывающимися глазами. А
этот прохиндей, которого Света познакомила со своей подругой, так и
не появился. Не знаю, что ей болтал и где - заснул в момент, как
только опустился на кровать. Только Люба девушка серьезная, с
твердым принципом: вначале загс, потом все остальное. Ну кроме
мелочей, конечно. А вставать нужно на утреннюю зорьку через два
часа!
Не помню, кто меня разбудил и как я поднимался, плохо помню
как добирались до стоянки в камышах, но ружье и патроны взять с
собой не забыл. Ночевавшие здесь охотники успели уплыли на плес,
наш Газон встретил лишь член экипажа деревянной лодки - шофер
122
бортовой машины. Хозяева резинок быстро накачали свои
плавсредства, потянули их за собой на вход в протоку.
Когда устроились в знакомом месте на плесе и замаскировали
камышом свою колымагу, шофер бортовой, с видом мученика скромно
прохрипел:
«Голова как пыльным мешком стукнутая. Полечить бы, так
нечем. вчерась все выпили», - и глянул на Лешку, по опыту уже зная,
что среди нас, то-есть его и меня, он главный распорядитель спиртного.
Лешка будто такое предложение ждал, только причину нашел другую:
«Точно, пора по рюмахе! А то у меня глаза закрываются, ночью
минуты не поспал!» - и полез в свой рюкзак, который, кстати, всю ночь
пролежал в лодке.
Выпили, все с удовольствием. И я не утерпел с вопросом:
«И с кем ты не поспал ни минуты?»
Лешка внимательно осмотрел посветлевший горизонт, на предмет
летающих уток, убедился, что он пока пуст, и после этого ответил:
«С Любкой болтали. Да и ложиться на час – только
расстраиваться. Днем отосплюсь, когда вы в партию уедете», - это у
него на уме с девушкой разговор продолжить, пока гости из отряда не
уберутся!
«Имей ввиду, она не оторва, с какими ты привык иметь дело.
Быстро уболтать не получится, Светка ей точно рассказала, что от тебя
можно ожидать!»
Лешка позыркал на меня, позыркал, и выдал загадочную фразу: