Просмотрев все вещи для малышки, выбрала самые красивые, отмечая, что они сшиты качественно и тоже из теплой ткани, что было немаловажно. Все как я и хотела: штанишки, рубашечки и пара тапочек.
От предстоящей примерки новых вещей я была вся в предвкушении. И когда Лисинелла распахнула свои небесно-синие глаза, такого же цвета как у ее вредного отца, то я тут же поспешила к малышке, чтобы взять ее на руки.
Девочка, завидев меня, улыбнулась своей четырехзубой улыбкой и сама потянула ручки.
Не могла спокойно смотреть, как ребенок щурится от умывания, как весело болтает ножками и агукает на всю купальню. В эти моменты я была так счастлива...
Быстренько вытерев маленькую чешуйку, я соорудила из подготовленного треугольника подобие памперса и, облачив малышку в новые вещи, счастливо улыбнулась.
– Красавица, – мурлыкнула я, неосознанно чмокая девочку в носик и тут же пугаясь своих столь сильно вспыхнувших чувств к этой крохе.
«Катя, она не твоя, имей в виду, – настойчиво шептал мне голос разума. – Ее мать может вернуться в любую минуту, и тогда твои правила, которые ты так тщательно пытаешься здесь внедрить, мигом полетят в тартарары».
Я успокаивала себя тем, что девочка не нужна своей матери, и все же надеялась, что с ее приездом, которого я не хотела всей душой, ничего особо и не изменится.
«Если только его величество будет ходить менее сердитым, так как его супруга сможет «поднять» ему настроение», – фыркнула про себя я, почему-то чувствуя какой-то неприятный осадок от этих мыслей.
Собрав волосы в небрежный пучок на затылке, я высвободила по бокам две прядки и, подхватив смирно сидящую на кровати чешуйку, вышла в коридор.
Мне нужно было приготовить завтрак для крохи, а еще я хотела вновь поговорить с тем странным мужчиной, у которого заказывала мебель. Хотелось помимо стульчика для кормления получить еще и домашние качели для Лисинеллы. Не думала, что сложно будет сделать сидушку на прочной веревке и по кругу закрепить палочки, чтобы малышка не выпала, когда качается. В общем, я шагала по коридору, переполненная планами на будущее. Мне не терпелось как можно скорее показать маленькой крохе настоящее детство. С игрушками, качелями, прогулками, улыбками и поцелуями, светящейся елкой…
«Точно! С елкой! – чуть не взвизгнула я. – Надо срочно поставить елку! Про огни я, конечно, сомневаюсь, пусть здесь и имеется свет в комнатах, но хотя… Лучше спросить об освещении у герцога. В конце концов, он мой жених, пусть и фиктивный!»
Завернув за поворот коридора, увидела этого самого герцога, который нахмуренно смотрел на растекающуюся перед ним лужицей девушку.
– Я тебе все сказал! – рычал он, совершенно не походя на того милаху, который улыбался мне вчера вечером.
– Но, любовь моя… – лепетала девица, пытаясь дотронуться до груди дракона своими лапами.
Сначала хотела уйти, не желая выдавать своего присутствия, но потом вспомнила о нашем с ним договоре и, поудобнее взяв маленькую чешуйку, уверенной походкой от бедра направилась к взбешенному герцогу и глупо улыбающейся девушке...
14. Договор, чтоб его...
14. Договор, чтоб его...
Екатерина
– Ты ведь любишь меня… – нудила девушка, нагло скользя пальцами по плечам Листара, который раз за разом скидывал ее руки с себя, но она упорно возвращала их на прежнее место.
– Я тебе уже в сотый раз говорю, Мишель, – рыкнул герцог, – у меня есть невеста…
– И где же она, любовь моя? – мурлыкнула нахалка, выпячивая грудь вперед. – Столь манящего мужчину нельзя оставлять одного. Его могут увести… Только дура отпустит такого как ты прогуливаться по женскому крылу в одиночестве…
– Только дура не понимает с первого раза, что мужчина занят! – хмыкнула я, вперивая взгляд в напрягшуюся спину девушки.
Листар, завидев меня, весь расцвел в улыбке, всем своим видом выражая влюбленность.
«Какой актер», – хмыкнула я про себя, поражаясь столь искусному проявлению наигранных чувств.
– Ты еще кто такая?! – взвизгнула блондинка, резко оборачиваясь и прищуривая глаза.
– Любимая, – поспешил ко мне герцог, немного грубовато отстраняя от себя прилипалу, – а я тебя потерял…