В почтовом ящике найдешь документы на развод. Подпиши их и кинь туда же. Чуть позже я их заберу. Прощай, Катя!
Я понимала Артема и как бы ни твердила себе, что он не виноват, но все же обида не отпускала. Он предал меня. Супруг кувыркался с другой в то время, когда я готовилась к третьему ЭКО. Понимаю, я не дала ему того, чего он хотел. Забросила себя и дом, утопая в собственном горе, но у меня не получалось иначе. Я сгорала в собственной агонии, умирая день ото дня.
Дальнейшую мою жизнь можно было назвать существованием. Каждое утро словно зомбированная шла на работу, накладывая половину тюбика тонального крема, чтобы скрыть черные круги под глазами, и натягивала маску добродушия на лицо. Слушая полную белиберду своих клиентов, думала лишь об одном – я не хочу дальше так жить...
– Скажешь тоже! – женский визг вклинился в мои мысли, приводя в чувства, и вовремя, так как с каждой секундой я все больше погружалась в вязкую жижу депрессии, из которой отчаянно пыталась выбраться.
– Екатерина Дмитриевна! Вы видите? Видите?! – полыхал гневом мужчина. – Она совершенно не хочет меня слушать!
– Да что тебя слушать? Несешь всякую ахинею! – вновь взвизгнула блондинка.
С трудом отсидев оплаченное этой супружеской парой время, я их любезно выпроводила за дверь кабинета, мило улыбаясь.
Это были последние на сегодня, и слава богам, так как больше я просто не выдержу.
Закрыв дверь кабинета на ключ, я покинула здание, не желая возвращаться в пустую квартиру, в которой меня никто не ждет.
Может, усыновить ребеночка?
Данная мысль уже не раз посещала мой измученный мозг, и с каждым днем я все сильнее склонялась к этому.
Больше года я не садилась за руль, так как боялась попасть в аварию, ведь стоило только остаться одной, как слезы тут же давали о себе знать, нескончаемым потоком стекая по щекам.
До работы и обратно ездила на общественном транспорте. И сегодняшний день не стал исключением.
Неспешно брела по расчищенной от осенних листьев брусчатке, ни на чем не концентрируя внимания. Шум проезжающих мимо машин и разговоры обгоняющих меня людей воспринимала отстраненно, обещая себе, что смогу прийти в норму. Смогу стать счастливой и познать радость материнства, пусть малыш и будет из детского дома…
Краем глаза уловила какой-то блеск и недовольно сощурилась. Словно кто-то играл зеркалом, направляя солнечный луч мне в лицо.
Вновь ослепляющее сияние, и я вскинула взгляд, прикрываясь ладонью.
Увиденное заставило сердце больно сжаться.
На самом краю тротуара стояла коляска, в которой сидела маленькая кроха, заливисто хохоча и усердно потряхивая светящуюся погремушку. Именно эта игрушка и слепила мне ранее глаза.
Горько вздохнув, только хотела отвести глаза в сторону, чтобы не рвать и без того свое раненое сердце на части, как коляска чуть наклонилась вперед, съезжая передними колесами на проезжую часть.
– Держите коляску! – громко крикнула я женщине, которая о чем-то разговаривала с рядом стоящим мужчиной.
Женщина удивленно вскинула на меня свои брови и, недовольно сморщившись, вновь вернулась к своему занятию.
– О, боги! – вскрикнула я, когда ребенок чуть покачнулся, отчего его детский «транспорт» соскользнул с тротуара на проезжую часть… – Да что вы стоите?! – закричала настолько громко, насколько смогла, тут же срываясь с места и не понимая, почему люди бездействуют, удивленно на меня поглядывая.
Неслась со всех ног, умоляя богов, чтобы они позволили мне успеть. Я не могла позволить костлявой с косой забрать эту малышку…
Отпихнув шокированного мужчину, который встал у меня на пути, не давая сигануть на проезжую часть за выкатившейся коляской, я кинулась к ребенку, краем глаза замечая, как с громким сигналом на нас несется огромный фургон.
Понимала, что могу не успеть. Но еще понимала, что потом всю жизнь буду винить себя, если хотя бы не попытаюсь.
Сигнал машины становился все громче, но я не смотрела по сторонам.
Молясь всем известным мне богам, я подскочила к улыбающемуся ребенку и резко выдернула его из коляски, крепко прижимая к груди.
Только хотела развернуться, чтобы унести ноги с проезжей части, как по телу пробежала теплая волна, а дыхание сперло. Легкие зажгло огнем, а ноги увязли в какой-то непонятной жиже, но я отчаянно пыталась сделать хоть шаг, так и прижимая притихшего ребенка к себе.
Яркая вспышка света от погремушки малышки, на миг лишающая зрения, и мое тело повело куда-то в сторону, затягивая в воздушную воронку...