Алмаст открывает его и достает из него халат. Ткань, похожая на тончайшую вуаль, переливается бледно-зеленым цветом.
— Как красиво, — вздыхает она.
— Возьми его, — говорю я, пожимая плечами. — Мне это не нужно. Я здесь всего лишь уборщица.
Алмаст качает головой.
— Это принадлежит тебе. Хозяин бы разозлился, если бы ты отдала это мне. Ты должна носить их.
— В самом деле? Итак, в этом я должна мыть и полировать пол?
Алмаст улыбается мне.
— Завтра мы празднуем старость Гоар. Ты можешь одеть одно из платьев для торжества.
Мы идем на короткую прогулку, затем расходимся по нашим спальням.
Я начинаю свою смену утром и, слава Богу, в зале не появляется тарантул. Я даже не вижу Ваана. Вогги зовет меня, когда моя спина начинает ныть, а руки сморщились от воды. Вместе мы возвращаемся в наш дом. У нас есть ванна, и Алмаст помогает мне с платьем, которое я выбрала. Оно с синим корсетом и драпированным подолом из тюля. Гоар очень красиво заплетает мои волосы, а затем Кенди берет мою руку. Она целует меня в щеку и вытаскивает из дома. Я вижу огонь, горящий в двадцати шагах от дома, четыре скамейки и четыре стола с едой и напитками. Около двадцати человек либо стоят и болтают, либо приносят больше еды с кухни.
Гоар приближается ко мне.
— Я желаю вам мирной смерти, — говорю я и чувствую, что только что совершила преступление.
— Я желаю тебе того же, дзиета, — говорит Гоар и обнимает меня.
— Мирной смерти, женщина, — грохочет Ваан позади меня, и я отпрыгиваю от Гоар.
Я оборачиваюсь и вижу, как Гоар целует небритую щеку Ваана. На нем белая рубашка, украшенная серебряной нитью, и черные узкие брюки, заправленные в сапоги до колен.
Наши взгляды встречаются, и я опускаю глаза.
— Алисса, — зовет Ваан.
Я поднимаю взгляд и вижу в его глазах клубящуюся тьму. Угроза и сила исходят от него. Он кивает мне, подзывая.
— Иди сюда, — говорит он.
Я шагаю вперед, и он тянется к карману брюк и достает жемчужное ожерелье.
— Ближе, — рычит он.
Я делаю еще один шаг, мое сердце грохочет, и он поворачивает меня, кладя ожерелье мне на шею. Моей коже холодно.
Его рука касается моей груди, и он прижимает меня к себе, так что моя спина упирается в его грудь. Я чувствую себя такой крошечной по сравнению с ним, как будто я птица, а он огромный медведь.
— Как красиво, как нимфира, — говорит Гоар, — не так ли?
— Да, — говорит Ваан и целует меня в макушку. — Для тебя тоже кое-что есть, Гоар.
— Книга стихов? — спрашивает она.
— Пять поэтических книг, — говорит Ваан. — И занавески для твоей спальни.
Гоар складывает руки, как будто молится и визжит, как девочка-подросток.
— И имбририский чай, — продолжает Ваан.
— Это очень дорого, — качает головой Гоар.
— Но тебе это нравится, женщина, — говорит Ваан.
Гоар кивает.
— Мне это действительно нравится, — она гладит его по руке. — Мне нужна ложка. Дорогая ложка, изготовленная из сребрис.
— Хорошо, — говорит Ваан.
Я ошеломлена. Они болтают как два друга.
Я с нетерпением жду продолжения, но тут мой взгляд встречается с Арнау, и боль сжимает мое сердце.
Ваан притягивает меня в свои объятия.
— Тебе что-нибудь нужно, Алисса?
— Нет, спасибо.
Нахмурившись, он ворчит.
— Это грубо, Алисса. Я вежливый, а ты груба.
Я поворачиваюсь лицом к нему.
— Но мне ничего не нужно.
— Должно быть что-то, что я могу тебе предложить.
— Оставь меня в покое, пожалуйста, — говорю я. — Мне это очень нужно в данный момент.
Его рука тянется к моей шее, и он крепко сжимает ее. Его голова опускается, и горячее дыхание прижимается к моему уху. Мои колени подгибаются, и у меня кружится голова.
— Не испытывай мое терпение, — говорит он угрожающим голосом.
Он целует мою щеку, когда его руки обхватывают меня еще сильнее, чем раньше. Я чувствую, как его дыхание касается моей головы, и он рычит, как довольный хищник.
— Ты хочешь больше мебели в свою спальню? — спрашивает он.
— Нет, спасибо.
Я отдергиваю себя. Я должна была сказать ему, что мне нужен стол или стул.
— Ты хочешь большую спальню? — допытывается он.
Я поворачиваюсь лицом к нему.
— В доме больше нет спален.
— В моем доме пятнадцать спален.
Мое сердце замирает.
— Это было бы несправедливо по отношению к другим.
Я вижу ярость в его глазах, а потом он прижимается к моим волосам.
— Я решаю здесь, что справедливо, а что нет.
— Мне нужны книги, — наконец выдыхаю я.
— Какие книги?
— Учебники по истории. И я хочу, чтобы кто-нибудь научил меня читать на вашем языке, — я поворачиваюсь в его объятия так, чтобы быть с ним лицом к лицу.
Один угол его губ приподнимается. Теперь я вижу бледный тонкий шрам, пересекающий верхнюю губу.
— Ясен может научить тебя, — говорит он. — Вы начнете со следующего лунного цикла.
Ваан выглядит довольным.
— Можете ли вы взять меня на прогулку вокруг Нассары на один день? — спрашиваю я.
— Я могу. Однажды я даже могу отвезти тебя в Алый Город.
Бог мой. Я наконец-то знаю, что делать. Я должна сделать его счастливым. Если он будет счастлив, у меня будет достаточно свободы, чтобы исследовать окрестности. Может быть, я даже смогу найти способ вернуться в свой дом на Земле. Я пришла сюда, так что должен быть обратный путь. Надежда омывает мое сердце, а затем страх заменяет его, когда мои глаза встречаются с Вааном. Я вижу голод и неумолимость в его взгляде. Я вижу в его глазах приближающийся ураган.
Он берет мое запястье и целует его внутреннюю сторону.
Я поднимаю другую руку и провожу пальцами вверх и вниз по его щеке, отмеченной шрамом. Огонь в его глазах чуть не поглощает меня. Он упирается лбом в мой лоб и вдыхает мой запах, а я вдыхаю его — апельсины, табак, мускус.
Музыка начинает играть, но я чувствую себя будто в стеклянном шаре.
— Пусть потанцует, — говорит Гоар. — Она молода. Она должна танцевать.
Алмаст хватает иномирянку за руку и отрывает от меня. Я чувствую, будто потерял сердце. Больно. Так больно, что я хочу схватить ее и заключить в своих объятиях навсегда.
Но вместо этого я позволяю ей танцевать.
Она не знает танца, но может чувствовать музыку. Я смотрю на то, как она вертится вокруг костра с Алмаст и Вогги, и это мне напоминает водопад цветущей белой лилиасы.
Ко мне подходит Дардана.