Когда Анника смотрела в потусторонние зеленые глаза Деза, ей казалось, что они — единственные две души, оставшиеся во вселенной, дрейфующие вместе в последнем безопасном месте во всем мире.
Ее сердце согрелось после поэтических размышлений. Анника едва знала этого вакслианца по имени Деза, но какая-то огромная часть ее дши сомневалась, стоит ли ей принимать его предложение. Из того, что она знала о его народе, следовало, что это гордая, но свирепая раса, прибегающая к насилию только в случае угрозы со стороны других. Владелец пекарни встретил Дезу с энтузиазмом и, казалось, был искренне рад видеть вакслианца в Хета'слем.
Между Анникой и Дезом повисло долгое молчание, хотя и комфортное. Было в нем что-то такое, что успокаивало землянку. Его глаза, поняла она. Это были его глаза. В них светилось понимание и доброта. Сочувствие и тоска. Деза сочувствовал ей, оказавшейся вдали от родной планеты, и под его спокойным взглядом таилось желание.
— Расскажи мне, маленькая землянка, — попросил он, потянувшись за выбившейся прядью волос и зачесав ее за ухо, — как ты оказалась так далеко от Земли.
Горе пронзило ее, и несколько секунд Анника боролась с дыханием. Она моргнула, пытаясь сдержать слезы.
— Моя младшая сестра, — начала она, каким-то образом сумев сдержать слезы, — заболела чумой Трушии. Несколько человек в моем родном городе заболели этой болезнью. Врачи сказали нам, что смертность составляет сто процентов и что ничего нельзя сделать. Но я узнала об экспериментальном лечении, которое разрабатывается на Борранне. Я сразу же покинула Землю, решив привезти этот препарат и спасти сестру.
Деза прикоснулся к ее лицу и вытер слезу, о которой она и не подозревала, и провел большим пальцем по влаге, нежно на нее поглядывая
— Ты добралась до Борранна? Нашла лекарство, которое искала для сестры?
Анника покачала головой, слезы еще больше затуманили ее зрение.
— Сразу после того, как я покинула заставу Хороллан, я получила сообщение от родителей, что моя сестра скончалась. По крайней мере, чуму сдержали, в течение нескольких недель нигде на Земле не было зарегистрировано новых случаев заболевания. Но моей сестры, Мари, больше нет.
— Я искренне сожалею о твоей утрате, — сказал Деза, прижимая ее к своей груди.
Несмотря на то, что Анника едва знала этого пришельца по имени Деза, она обнаружила, что не может сопротивляться тому комфорту, который он предлагает. Его объятия оказались самым надёжным убежищем, а ровное биение сердца убаюкивало, погружая в мирный транс, подобного которому она никогда не знала. Аника пыталась убедить себя, что ей просто одиноко и просто давно не было мужчины рядом, но в глубине души знала, что это ложь.
Она начала испытывать безнадежное влечение к этому инопланетному мужчине.
Анника была милой, нежной душой. Деза восхищался ею за то, что она покинула безопасную Землю ради своей младшей сестры. Но испытывал отчаяние от того, что она оправилась в путь совсем одна, без сильного мужчины, который мог бы ее защитить.
Она больше никогда не останется без защиты. Деза позаботится об этом. Он защитит ее ценой собственной жизни, если понадобится.
— Должен признаться, Анника, что я расспрашивал некоторых жителей деревни о тебе. Они рассказали мне о том, как ты здесь застряла, и что работаешь и живешь в пекарне.
Анника слегка отстранилась от его груди и посмотрела на него, ее глаза отражали лучи от световой сферы.
— Я живу в деревне уже девять земных недель. Несмотря на то, что люди здесь дружелюбные, я все еще тоскую по дому. Моя семья, наверное, уже считает меня погибшей.
— Как только мы доберемся до моего корабля, я организую связь с твоими родителями. Это сделает тебя счастливой?
Анника выпрямилась и посмотрела прямо ему в глаза.
— Счастливой? Сама мысль о том, чтобы послать весточку моим родителям, приводит меня в восторг. Как думаешь, как скоро мы сможем добраться до твоего корабля?
— Как только дождь закончится, до моего корабля полдня пути, он на другой стороне горы. Я решил не приземляться прямо в деревне, поскольку не был знаком с жителями.
— Ты правильно сделал. В Хета'слем заходит не так много кораблей. Корабли снабжения приземляются на короткое время, а затем улетают. Никто из них никогда не задерживается, и я понимаю почему: когда пилот, доставивший меня сюда, умер, жители деревни быстро разобрали его корабль на запчасти. Ваварнцы обычно не склонны к насилию, но они собирают все полезное, особенно строительные материалы и технологии, что попадет им в руки.