Так и стояли мы друг против друга - он, в ожидании ответа, а я..., а я только сипел, да «глазами» моргал.
Наверное, мы представляли бы собой чудную, сюрреалистическую картину, если бы мне не было сейчас так страшно и обидно за напрасно потраченные усилия и нервы при побеге с летающей лаборатории-тюрьмы.
Ну, надо же - столько усилий..., столько надежд на обретение Свободы, и так....
Господи, когда же я избавлюсь от этих уродов? Ну, что тебе, Боже, стоит чуть-чуть помочь мне. Я так устал.... Мои силы и нервы на пределе - ещё немного и я не выдержу..., сдамся, откажусь от борьбы... - так думало моё слабое тело, так думал мой, до конца вымотанный, мозг.
А где-то в подсознании уже тлел зародыш, искорка чего-то. Я пока ещё не знал чего. Но он, зародыш, настолько малый по размеру, как, например, инфузория-туфелька, или даже ещё меньше - как атом, но он уже начал тревожить меня, тревожить мой разум.
- Ааа..., где... другие... пассажиры с... самолёта? - наверное, прошептал я, а вероятнее всего, подумал.
И ответ сразу же воспроизвёлся в моей голове.
- О них не беспокойся. Они..., самолёт благополучно приземлился в аэропорту «Внуково»...
Не дослушав до конца, я встревожено воскликнул:
- Но я-то не прилетел! Меня будут искать..., уже ищут...!
- Никто тебя не ищет, писатель. Ты прилетел..., прошёл таможенный контроль....
- Ааа...?
- Да не парься ты...
Опережая мой вопрос, зазвучал ответ в моей голове, и даже цветные картинки замелькали у меня перед глазами.
...тебя сбила неустановленная машина, и тебя уже похоронили...
И мгновенно я увидел себя переходящим улицу возле своего дома. В руках у меня были дипломат и букет алых, вперемешку с белыми, роз (любимых цветов жены), и мчащийся на большой скорости автомобиль...
Эту картинку быстро сменила другая - я увидел свои похороны...
Господи, за что? За что ты так...? В чём я провинился перед тобой? - застонал я, и от несправедливости судьбы что-ли, или от злости на этих..., этих, я даже не мог сразу подобрать необходимое слово. Наконец сообразил - этим... тварям и, наконец-то обретя голос, заорал:
- Что Вам от меня надо, ублюдки, кровопийцы?! Я лучше погибну от ваших пыток, чем покорюсь и стану рабом ваших экспериментов...!!!
Инопланетянин, вновь неуловимо изменился. Он принял облик человека..., облик моего издателя и, с язвительной улыбкой искривившихся губ, издевательским тоном проговорил:
- Вот такой ты нам и нужен - задиристый, непокорный, готовый биться за свою жизнь до конца.
- Но..., зачем?
На этот, не совсем корректный вопрос, я всё же отвечу тебе.
- Люди, по природе своей, свободолюбивые особи. Они ненавидят рабство в любых его проявлениях..., не признают законы, противоречащие их пониманию справедливости и, доведённые до крайней черты - восстают. Они стремятся освободиться от ненавистного ига, и ищут любые возможности, чтобы свергнуть тиранов или сбежать от них.
- Ноо..., я-то здесь причём? Зачем меня...
- В тебе с рождения заложен сильный бунтарский дух, и ты, пример передо мной, постараешься сбежать, или... поднять восстание, чтобы нас уничтожить.
- Ноо..., если так..., то...
- Ты хочешь спросить - зачем же ты нам такой нужен? Не проще ли тебя сразу уничтожить?
- Да.
- Ты попытаешься любыми способами сбежать. То есть, ты будешь искать любую лазейку в нашей защите, любую ошибку в нашей обороне, а мы..., мы будем...
Он, вдруг осёкшись, замолчал, и подозрительно взглянул на меня.
Из его пространной речи я понял лишь одно - я пленник, а для своей семьи давно мёртв и похоронен. Значит, я никому уже не нужен..., со мной морально покончено.
От такой мысли у меня даже на мгновение пропал интерес к жизни.
Зачем, кому нужно моё существование, если я никому не нужен? - подумал я. Ни дома, ни семьи..., лишь жалкое подобие жизни...
Я представил себе картину будущего своего, и приуныл, настроение резко ухудшилось. Я уже готов был попросить таракана, чтобы меня тут же, не сходя с места, прикончили, прервали мою юдоль горьких слёз и стенаний. Я готов был, словно потерявший стаю одинокий волк, завыть от горя. Я готов был.... Господи, сейчас я готов был на всё, лишь бы прекратилось моё существование.
Но видимо так уж у нас, человеков, заложено (а может это Всевышнее Божество так расстаралось), мы не можем вот так, запросто, не за понюх табака, расстаться с бренным своим существованием - что-то сопротивляется в нас, что-то противится.
Такое же состояние посетило и меня. Что-то во мне воспротивилось скоропостижной смерти, и я ещё подумал, а почему эта тварь будет преспокойно наслаждаться жизнью, а я нет? Почему? Да я...
И замолк, вспомнив, что эти твари владеют даром мыслеречи, то есть, я перестал думать о чём-либо, постарался отключить свой мозг от любых эмоций.