— Профессор Виртол, мне надо с вами поговорить, — Виртул обернулся, это был декан факультета ядерной физики, профессор Краулер.
— Да, я вас слушаю.
— Я хотел поговорить о студенте Санни Крав. Это странноватый молодой человек…
— Да, он работает в моей лаборатории, а что он натворил?
— Вы знаете, чем он занимается?
— Нет, проводит какие-то исследования для себя. Но они обычно положительно сказываются на его учёбе, а это главное. Я думаю, в будущем из него получится приличный специалист.
— Мне уже второй студент вчера сообщает о нём.
— Что именно?
— Они считают, что он, как бы это сказать, шизофреник. И он делает какие-то записи, замкнут в себе, и ничего логичного в этих записях нет, никому не даёт их посмотреть. Надо обратиться к психиатру, пусть проверит его, я так думаю.
— Что ж, — профессор Виртул посмотрел на часы, — сейчас 9 часов утра, он на занятиях, и освободится не скоро. Мы могли бы, прежде чем отправлять его в психбольницу, посмотреть, чем он занимался. Это не тактично, но думаю, это будет правильнее, чем обращаться к психиаторам.
— А у вас есть доступ?
— Конечно.
— Пройдёмте, но если то чем он занимается, окажется бредом, а я не сколько в этом не сомневаюсь, мы обратимся к психам.
— Почему вы так негативно настроены к нему?
— Я вёл у него занятия в прошлом семестре. Он ни с кем не общается, у него явные сдвиги в психике, я это сам заметил, но я не мог судить о нём лишь по своему первому впечатлению, но другие ребята подтвердили мои опасения.
— Что ж, вот мы и пришли. Вот его компьютер, а в том шкафу он хранит колбочку с материалом над которым работает, могу поспорить, что мы сможем найти в этой колбе весьма интересную самоделку.
— Ну, если там окажется полу законченная нано камера, — улыбнулся декан, — я сниму с него свои претензии. И даже извинюсь перед вами, за эти обвинения.
Тем временем профессор взял колбу с бесценными образцами Санни, и, не открывая её, поднёс к специальной нано камере, через которую можно было увидеть, что там внутри. Компьютер загрузился, и они вошли в систему управления. На экране появилась табличка: "камера хранения содержит 184 ячейки, некоторые из них криогенные и требуют особых условий извлечения, будьте осторожны, чтобы не уничтожить бесценные образцы."
— Что ж, сейчас откроется истина, — усмехнулся декан, — понаделал он много ерунды.
Профессор Виртол открыл первую камеру, на экране компьютера появилось трёхмерное изображение объекта, это был датчик электромагнитных полей, представлявший из себя компас, имевший диаметр 10 нано метров. Его стенки имели толщину в один атом, изготовлены из кремния, а стрелка была железной.
— Охренеть, — удивился декан.
— Что ж, думаю, вы теперь снимите все претензии с мальчика?
— Как он это изготовил? Неужели оптическим пинцетом?
— Вручите ему премию?
— Да, за такое стоит.
Они открыли вторую ячейку, и декан удивился ещё больше, удивился даже профессор Виртол, который предполагал что-то такое, подозревая в Санни гения. В ячейке был нано манипулятор, с длинной руки 8 нанометров.
— Провода питания толщиной в один атом, диаметр руки 40 атомов титана.
— Охренеть, ничего подобного даже близко у наших учёных нет, никто не создавал, вы представляете какие перспективы у этого изобретения, с его помощью можно просто собирать молекулы в ДНК, что там, ДНК, в аминокислоты. Если мне память не изменяет, самый маленький из наших нано манипуляторов втрое больше этого.
— Тут осталось ещё 182 ячейки господин Краулер.
— Открывайте, открывайте дальше.
Они открыли третью ячейку. Там был нано микроскоп, насадка, через неё разрешение увеличивалось в сто раз, и это было много, хотя аналог этой технологии существовал.
— Такая насадка много стоит, за миллион кредиток как минимум.
— Потому парень сам собрал её для себя из атомов, а не купил. Я бы сказал, его познания в ядерной физике превышают ваши и мои вместе взятые во много раз. Тем более для создания таких устройств нужны познания не только в ядерной физике, но и в робототехнике и просто в конструкции.
— Ерунда, нет, просто он много работал, очень узкая квалификация.